1Q84. Книга 1 - Мураками Харуки

Школьными успехами сына отец гордился. И даже хвастал этим перед соседями. Но все интересы и таланты Тэнго были для него запредельны и откровенно скучны. Стоило Тэнго засесть за уроки, папаша делал все, чтоб ему помешать. Выискивал любой, самый никчемный повод — и пилил сына до позднего вечера. Претензии всегда сводились к одному.

— Каждый день я наматываю километры, как заведенный, себя не помня, — бубнил родитель. — Да по сравнению с этим твоя жизнь — просто райские кущи! Меня в твоем возрасте заставляли вкалывать так, что тебе и не снилось. Чуть зазевался — мигом оплеуха от отца или брата! Да ты представляешь, каково это, когда тебя изо дня в день не кормят, а только пашут на тебе, как на скотине? А ты думаешь — получил пару хороших отметок, и можно валять дурака весь оставшийся день?

И эта волынка могла продолжаться до бесконечности.

«А может, этот странный дядя просто завидует мне? — догадался однажды Тэнго. — Слепо завидует жизни, которой я живу, и месту, которое я занимаю? Но как может отец завидовать родному сыну? Разве такое возможно?» Конечно, Тэнго был еще слишком мал, чтобы ответить на этот вопрос. И в то же время он не мог не чувствовать яда в словах своего якобы родителя. Принять и простить этот яд ребенок не мог. Нет, размышлял Тэнго дальше. Это не просто зависть. Это ненависть к чему-то конкретному внутри Тэнго. Самого-то сына отец воспринимает как данность. Но что-то внутри Тэнго, похоже, так и не даст отцу успокоиться до самой могилы. И простить ему это сын не сможет уже никогда.

Идеальной лазейкой для Тэнго стала математика. Лишь туда и удавалось ему сбегать из проклятой тюрьмы под названием «реальность». Ибо с малых лет он заметил: достаточно переключить в голове нужный тумблер, и ты запросто переносишься совершенно в иное измерение. Где можно бродить по безгранично цельному, гармоничному миру — и при этом оставаться абсолютно свободным. Тэнго вышагивал по просторным коридорам огромных зданий и распахивал бесчисленные двери со всевозможными номерами. И с каждым новым пейзажем призраки старой реальности все больше истончались и уходили в небытие. Мир, управляемый математическими формулами, казался ему самым справедливым и безопасным. Географию этого мира Тэнго понимал лучше кого бы то ни было и быстро наловчился выбирать там самые правильные для себя маршруты. Так, чтоб никто за ним не угнался. Лишь в математике ему удавалось наконец-то забыть алогичные, жестокие правила реального мира — и начисто его игнорировать.

Если математика представлялась Тэнго величественным храмом фантазии, то истории Диккенса напоминали дикий заколдованный лес. Цифры звали его вверх, к небесам, а внизу докуда хватало глаз простирались угрюмые заросли. Корневища деревьев вгрызались в землю и оплетали собой все вокруг. И не было в этой чаще ни системы координат, ни проходов, ни дверей с номерами.

С младших классов до средней школы живее всего Тэнго ощущал себя в мире чисел. Их логичность и неизменность словно гарантировали ему свободу, в которой он нуждался больше всего на свете. Однако с приходом юности в душу стало закрадываться подозрение: чтобы выжить, одной математики недостаточно. С числами он не чувствовал никакой беспомощности. Любые вопросы улаживал, как считал нужным, и ничто не мешало ему. Но стоило вернуться в действительность (а попробуй-ка в нее не вернуться!), как он снова оказывался в чертовой клетке. Где ничто не решалось, как ему хочется, напротив — задачи лишь усложнялись и запутывались. А если так, зачем она вообще нужна, математика? Для временного бегства от реальных проблем? Да ведь реальности от этого только хуже!

Чем больше подобных сомнений копошилось в душе, тем сознательней Тэнго отдалялся от мира чисел. И тем сильней привлекал его «заколдованный лес» историй. Понятно, что погруженье в ту или иную историю — тоже в какой-то степени бегство. А после того как закроешь книгу, остается лишь возвращаться в реальность. Однако со временем Тэнго заметил: возвращение в реальность из книг не приносит столь безысходного разочарования, как возвращение из математики. Почему? Хорошенько подумав, он пришел к любопытному выводу. В дремучем лесу историй, сколько ни отслеживай причинно-следственные связи или взаимоотношения персонажей, прямых и однозначных ответов не получишь все равно. В этом — главное отличие мира историй от мира чисел. По большому счету предназначение любой истории — не решение проблемы, но попытка вывернуть проблему и показать ее под новым углом. А уже от того, насколько динамично это сделано и каким боком повернуто, зависит, появится ли хотя бы намек на то, как эту проблему решить. Вот с этим намеком, будто с таинственным заклинанием на обрывке бумаги в стиснутом кулаке, Тэнго и возвращался в реальность из каждой прочитанной истории. Иногда намек был слишком невнятен и к реальности неприменим. Но он заключал в себе вероятность. Шанс на то, что когда-нибудь Тэнго поймет скрытый смысл заклинания. И уже от того, что подобный шанс всегда оставался, на душе становилось теплее.