1Q84. Книга 1 - Мураками Харуки

Но суд над этим ублюдком свершится, тогда же решила она. Чего бы ей это ни стоило, уж он-то получит свой персональный армагеддон. Иначе ни в чем не повинные люди пострадают снова и снова.

Она разрабатывала свой план очень долго и тщательно. Какую точку на затылке и под каким углом следует проткнуть очень тонкой иглой, чтобы мгновенно лишить человека жизни, — этому ее учить было не нужно. Конечно, такое сумеет не всякий. Но она справится. Главное — наловчиться за две-три секунды безошибочно находить эту заветную точку на голове, а также обзавестись подходящим инструментом. Превратив свою квартирку в настоящую мастерскую, Аомамэ потратила уйму времени и сил, пока не сконструировала нечто похожее на миниатюрный пестик для колки льда. С тонкой, почти неразличимой иглой на самом конце. Долгими тренировками набила руку и отработала оптимальный способ его применения. И лишь когда овладела инструментом в совершенстве, привела свой план в исполнение. Без малейших колебаний, совершенно хладнокровно отправила подонка в преисподнюю. А затем даже прочла молитву. Механически, почти не задумываясь. Слова будто сами слетали с ее губ:

Отец наш Небесный. Да не названо останется имя Твое, а Царство Твое пусть придет к нам. Прости нам грехи наши многие, а шаги наши робкие благослови. Аминь.

Именно после этого в ней зародилась тяга к случайному, но бурному сексу с мужчинами.

Глава 14

ТЭНГО

То, чего никто никогда не видел

Комацу и Тэнго встретились там же, где и всегда. В кофейне на станции Синдзюку. Кофе здесь, конечно, стоил недешево, зато расстояние между столиками позволяло общаться, не боясь, что твои слова попадут не в те уши. Вентиляция вполне сносная, музыка тихая и неназойливая. Комацу, как всегда, явился минут на двадцать позже назначенного. Этот тип никогда не приходил вовремя, а Тэнго никогда не опаздывал. Подобные игры со временем уже превратились у них в ритуал. Комацу был в своем привычном, уютно поношенном твидовом пиджаке и темно-синей рубашке, с плеча свисал кожаный портфель на ремне.

— Прости, задержался, — только и бросил он безо всякого намека на сожаление. Улыбаясь, как молодая луна, — еще жизнерадостней, чем обычно.

Тэнго в ответ лишь молча кивнул.

— Извини, что нагрузил тебя, — продолжил Комацу, опускаясь на стул напротив. — Что, брат? Сильно замотался?

— Не хочу преувеличивать, — ответил Тэнго, — но последние десять дней я не был уверен, живу я вообще или уже на том свете.

— Но ты здорово справился! И согласие на публикацию от опекуна получил, и работу над текстом закончил. Для такого отшельника, как ты, это же просто подвиг! Ей-богу, дружище, теперь я смотрю на тебя совершенно другими глазами…

Тэнго пропустил эти странные комплименты мимо ушей.

— Вы читали мой отчет о прошлом Фукаэри? — уточнил он.

— Отчет? А! — кивнул Комацу. — Прочел, как же. От корки до корки. Ну что тут скажешь… Запутанная история. Читается, будто глава из какой-нибудь эпопеи. Вот уж не думал, что опекуном этой девочки окажется Эбисуно-сэнсэй. Он, кстати, ничего обо мне не спрашивал?

— О вас? — не понял Тэнго. — Нет, ничего.

— Хм… Странно, — удивился Комацу. — Мы ведь когда-то вместе работали. Я частенько забегал к нему в институт за материалом для статей. Правда, давно это было. Моя редакторская карьера еще только начиналась…

— Забыл, наверное, за давностью лет, — предположил Тэнго. — Даже спросил меня, что вы за человек.

— Э, нет, — все так же озадаченно покачал головой Комацу. — Не может такого быть. Ни за что не поверю. Этот сэнсэй никогда ничего не забывает. Просто пугающе крепкая память. А уж мы с ним тогда порой о таких вещах беседовали, что… Впрочем, ладно, — оборвал он себя. — Крепкий орешек этот старикан, с ходу и не раскусишь… Итак, насколько я понял по твоему отчету, ситуация вокруг девчонки, э-э, весьма заковыристая?

— «Весьма заковыристая»? — повторил Тэнго. — Да мы просто бомбу подкладываем, вот мое ощущение! Фукаэри — девочка необычная слишком во многих смыслах. Это не просто прелестное семнадцатилетнее создание. А полуребенок с дислексией, который даже читать не умеет как следует. О письме я уже не говорю. Ее психика травмирована так, что память блокирует часть воспоминаний. Она выросла в сектантской коммуне и почти не ходила в школу. Ее отец — лидер ультралевых радикалов из «Утренней зари», напрямую замешанных в перестрелке с полицией, которая шокировала всю Японию. А нынешний опекун — знаменитый в свое время профессор истории мировых цивилизаций. И если «Воздушный кокон» станет бестселлером, все массмедиа тут же слетятся, как воронье, чтобы обглодать наши косточки и попировать на славу!