Ключ света - Робертс Нора

— Я не моя мать. Это понятно? Я управляю «Вестником». Я управляю им вот уже почти четыре года, и рассчитываю задержаться на этом месте. Смирись с этим.

Теперь в ее глазах появились слезы, а так как Флинн считал слезы грязным оружием, он постарался их игнорировать.

— Что-нибудь еще? — спросил он холодно.

— Да ты еще читать не научился, а я уже здесь работала.

— Может в этом и заключается проблема. Тебя больше устраивало, когда во главе стояла моя мать. Теперь ты предпочитаешь думать обо мне, как о временном заместителе, некомпетентном для этой должности.

Нижняя челюсть Роды отпала вниз в немом шоке.

— Я не считаю тебя некомпетентным. Я просто думаю…

— Что мне стоит держаться подальше от твоей работы. — Его голос смягчился, но выражение лица оставалось бесстрастным. — Что я должен делать то, что ты мне говоришь. Этого не будет.

— Если ты не думаешь, что я делаю хорошую работу, тогда…

— Сядь, — велел он, когда она начала подниматься. Он знал ее тактику. Она вылетит из его кабинета, будет швырять вещи и сверлить его взглядом через стекло, а потом в очередной раз достанет его в самый неподходящий момент.

— По счастью, я думаю, что ты делаешь хорошую работу. Но это не имеет никакого значения, если ты не уважаешь мое мнение или сомневаешься в моих способностях управлять этой газетой. Полагаю, это тяжело для тебя, так как ты журналист, а мы — единственное печатное издание в городе, и во главе стою я. И не похоже, что в ближайшем будущем что-либо изменится. В следующий раз, если я попрошу двенадцать дюймов, так дай мне твердые двенадцать дюймов, и у нас не будет проблем. — Он постучал карандашом по поверхности стола и спокойно выдержал ее изумленный взгляд.

Пэрри Уайт,^[19] размышлял Флинн, провернул бы это дело лучше, но и он неплохо справился.

— Что-нибудь еще?

— Я собираюсь взять отгул на оставшуюся часть дня.

— Нет, не возьмешь. — Он повернулся назад к своей клавиатуре. — Статья должна быть на моем столе к двум часам. И закрой за собой дверь, когда будешь уходить.

Флинн вернулся к своей статье и порадовался, когда услышал вместо громкого хлопка двери легкий щелчок. Он подождал тридцать секунд, потом немного подвинулся в своем кресле, чтобы взглянуть через стеклянную стену. Рода сидела за своим столом, как парализованная.

Он ненавидел подобные конфликты. Эта женщина в прошлом украдкой подсовывала ему конфеты, когда он приходил после школы к матери на работу. Ужасно, решил он, потирая виски и притворяясь, что полностью сконцентрирован на работе. Просто ужасно быть взрослым.

Он вырвался на час, чтобы встретиться с Брэдом и Джорданом в закусочной на центральной улице. Это место не сильно изменилось с тех пор, как они втроем собирались здесь после футбольных тренировок, чтобы поболтать ни о чем.

Воздух по-прежнему был насыщен характерным запахом жареного цыпленка, и четырехярусная стойка все так же ломилась от свежей выпечки. Флинн взглянул на заказанный по привычке гамбургер и задумался, это закусочная застряла в прошлом или он сам?

Он хмуро посмотрел на сэндвич Брэда.

— Давай меняться.

— Ты хочешь мой сэндвич?

— Я хочу твой сэндвич. Давай меняться. — Чтобы решить вопрос, Флинн сам поменял тарелки.

— Если ты не хотел гамбургер, зачем заказал?

— Потому что я жертва привычек и традиций.

— И ты собираешься изменить это, поедая мой сэндвич?

— Для начала. Еще один шаг в борьбе с привычками я сделал этим утром, устроив Роде головомойку. И я почти уверен, как только она отойдет от шока, то начнет строить планы моего свержения.

— А как получилось, что ты захотел его сэндвич, а не мой? — спросил Джордан.

— Мне не нравятся рубены.^[20]

— Джордан подумал, потом поменял свою тарелку с тарелкой Брэда.

— Господи, вы закончили? — Брэд бросил злой взгляд на рубен, но решил, что на самом деле тот выглядит даже лучше.

Флинн уже хотел вернуть свой гамбургер обратно, но не стал. Вместо этого он отщипнул кусочек от сэндвича Брэда.

— Как вы думаете, если человек всю жизнь остается в родном городе, это не делает его слишком привязанным к прошлому, слишком закостенелым? Не лишает способности вести себя как зрелый человек?

— Я и не знал, что у нас тут философская дискуссия. — Но, включившись в игру, Джордан обдумал вопрос, выжимая кетчуп на свой гамбургер. — Как сказать. Если человек остается в родном городе, значит, ему там комфортно, там его держат крепкие корни и прочные узы. Или же он просто слишком ленив и самодоволен, чтобы оторвать свою задницу от насиженного места.