Ключ света - Робертс Нора

— Окей, это не мой поезд, но я постараюсь запрыгнуть на подножку. Что я собирался сказать, так это почему бы нам не вернуться и не провести маленькое исследование. Я мог бы показать тебе, что у меня есть на данный момент, а это по существу ничего. Я не смог раскопать никаких данных по твоим благодетелям, по крайней мере, под теми именами, на которые они купили Варриорс Пик, или любыми вариациями этих имен.

— Я пока оставлю исследование тебе и Дане. — Она пожала плечами. — У меня есть другие следы, чтобы по ним идти.

— Например?

— Логика. Богини. Пара магазинчиков религиозно-спиритуальной направленности в округе. Я собираюсь проверить их. Затем картина. Я собираюсь найти, кто написал этот портрет, увидеть, что еще он или она сделали и где эти картины можно найти. Кто владелец, как он их приобрел. Мне нужно еще раз съездить в Варриорс Пик, еще раз поговорить с Питом и Ровеной, и еще раз посмотреть на портрет. Внимательно посмотреть.

— Я поеду с тобой. Здесь есть история, Мэлори. Это может быть колоссальное жульничество, что превратило бы эту историю в сенсацию, и мой долг сообщить об этом.

— У тебя нет никаких поводов считать, что Питт и Ровена нарушают закон. Возможно, они психи, но не обманщики, — сказала она холодно.

— Не горячись. — Он поднял руки в знак мира. — Я не напишу ничего, пока у меня не будет всех фактов. А я не смогу собрать факты, пока не познакомлюсь со всеми действующими лицами. Мне нужен доступ в этот дом. Ты — этот доступ. В обмен ты получишь мой превосходный исследовательский талант и упрямую репортерскую хватку. Я пойду с тобой, или уговорю Дану провести меня туда.

Она постучала пальцами по столу, обдумывая варианты.

— Они могут отказаться с тобой разговаривать. В самом деле, им может не понравиться, что мы втянули в это тебя, пусть и на периферийном уровне.

— Оставь это мне. Попадать туда, куда меня не приглашали — часть моей работы.

— Это, например, то, как ты попал ко мне в квартиру прошлым вечером?

— Попался. Почему бы нам не поехать завтра утром? Я мог бы зайти за тобой в десять.

— Хорошо. — Что плохого, если держать его при себе и дальше?

— Не нужно провожать меня до самой двери, — сказала Мэлори, когда они подошли к ее дому.

— Конечно, нужно. Я очень старомодный парень.

— Ага, старомоднее некуда, — пробормотала она, доставая ключи из сумочки. — Я не приглашаю тебя зайти.

— Понял.

Она искоса посмотрела на него, когда они подошли к двери.

— Ты так это сказал, как будто ты учтивый и покладистый человек. Ты не такой. Это уловка.

— Думаешь? — ухмыльнулся он.

— Да. Ты упрямый и нахальный, и более чем немного заносчивый. Тебе это все сходит с рук только потому, что ты цепляешь эту свою большую, очаровательную улыбку и это безобидное я-бы-и-мухи-не-обидел выражение. Но это всего лишь средства добиться того, что тебе нужно.

— Боже, ты видишь меня насквозь. — Не сводя в нее взгляда, он намотал локон ее волос на свой палец. — Теперь мне придется либо тебя убить, либо жениться на тебе.

— И твоя странная привлекательность не делает тебя менее раздражающим. В этом и заключается недостаток.

После этих слов он обхватил ее лицо руками и с энтузиазмом смял ее губы своими. Жар вспыхнул в ее животе и, казалось, поднялся до самой верхушки головы.

— Это тоже не поможет, — отстранившись, осадила Мэлори. Она вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь. И захлопнула ее перед его носом. Мгновением позже она еще раз рывком открыла дверь. — Да, и спасибо за ужин.

Он спокойно покачался на каблуках, когда дверь захлопнулась перед его носом во второй раз. Когда он, насвистывая, неторопливой походкой вышел из здания, то подумал, что Мэлори Прайс относится к такому типу женщин, которые делают жизнь мужчины по-настоящему интересной.

Глава 6

Дана опустошила первую чашку кофе, стоя голышом на своей крошечной кухне, ее глаза были закрыты, мозг мертв. Выпив напиток, горячий, черный, и крепкий, она мягко всхлипнула от облегчения.

Вторую чашку она наполовину опустошила по пути в душ.

Она ничего не имела против утра, в основном, потому что никогда не была достаточно проснувшейся, чтобы возражать против чего бы то ни было. Ее распорядок дня редко менялся. Жужжал будильник, она шлепала по нему, вставала с постели и плелась на кухню, где в кофемашине ее уже поджидала первая порция.