Маскарад - Круз Мелисса де ла

Девушка остановилась у входа в помещение, заполненное темно-красной дымкой. Комнату пронизывал один-единственный луч света, образуя светящийся оранжевый экватор в красном пространстве.

Шайлер вошла внутрь и на мгновение застыла в восхищении.

— Это Олаф Элиассон, — пояснил стоящий рядом молодой человек. — Не правда ли, прекрасно? Отчетливое влияние Флавина.

Шайлер кивнула. Они изучали творчество Дэна Флавина на истории искусств, так что она знала то произведение, на которое ссылался ее собеседник.

— А разве не на всем световом искусстве заметно отчетливое влияние Флавина? — ехидно поинтересовалась она.

Возникла неловкая пауза. Шайлер уже двинулась было прочь, но ее собеседник заговорил снова.

— Скажите, пожалуйста, что привело вас в Италию? — поинтересовался на безукоризненном английском молодой красивый итальянец. — Вы явно не из любителей искусства, которые носятся повсюду с кинокамерами, фотоаппаратами и путеводителями. Готов поспорить, что вы даже не видели новую работу Мэттью Барни.

— Я ищу кое-кого, — ответила Шайлер.

— На биеннале? — переспросил парень. — А нужное место вам известно?

— А что, есть и другие места? — спросила Шайлер.

— Конечно. Это только сад Джардини. Есть еще Арсенал и Кордерия, бывшая верфь. Под нужды биеннале преобразуют чуть ли не всю Венецию. Вам придется потрудиться, чтобы отыскать тут одного-единственного человека. На биеннале приезжает почти миллион человек. Только в саду тридцать павильонов.

У Шайлер упало сердце. Она и не думала, что биеннале настолько огромна и растекается по такому количеству мест. Она прошла по прогулочному тротуару, мимо других зданий, прежде чем войти в итальянский павильон, но не имела и понятия, что там дальше. Сады представляли собою обширное пространство, заполненное постройками в различных стилях; каждая возводилась страной, занимающей этот павильон.

Если парень сказал правду, то искать профессора на биеннале было все равно, что искать иголку в стоге сена.

Бессмысленно.

Невозможно.

Миллион человек! То есть прямо сейчас, в данный момент на выставке находятся тысячи и тысячи. С такими шансами можно сдаваться хоть прямо сейчас, это все равно ничего не изменит. Шайлер впала в отчаяние. Она никогда не найдет деда. Кем бы он ни был и где бы ни находился, он не желал, чтобы его нашли. Шайлер самой было странно, отчего вдруг она разоткровенничалась с этим парнем, но ей все равно было нечего терять. А в его взгляде было нечто такое, что вызывало у нее ощущение спокойствия и защищенности.

— Я ищу человека, которого тут называют профессором, Лоуренса Уинслоу ван Алена.

Парень спокойно взглянул на Шайлер, пока та смотрела на светящуюся красным комнату. Он был высоким и стройным, с ястребиным носом, выступающими скулами и густыми волосами цвета жженого сахара. На нем был отлично сшитый шерстяной жакет, на шее повязан белый шелковый шарф, а очки в тонкой золотой оправе он небрежно поднял на макушку.

— Не следует искать того, кто не желает быть найденным, — внезапно произнес он.

— Простите? — переспросила испуганная неожиданной репликой Шайлер, поворачиваясь к парню.

Но тот к этому моменту уже нырнул за плотную черную портьеру и исчез.

Шайлер выскочила из итальянского павильона на булыжную мостовую главной аллеи и на бегу набрала номер Оливера; она гналась за странным парнем.

— Звонить изволите? — спросил Оливер с дурашливым подобострастием.

— Парень — высокий блондин, смахивает на гонщика. Очки в тонкой оправе, шоферские перчатки, твидовый жакет, шелковый шарф, — тяжело дыша, выпалила Шайлер.

— Ты что, гонишься за фотомоделью? Я думал, мы ищем твоего дедушку, — рассмеялся Оливер.

— Мы с ним разговаривали. Я назвала ему имя дедушки, а он вдруг исчез. Должно быть, я напала на зацепку... Алло! Олли! Ты меня слышишь? Алло!

Шайлер встряхнула мобильный и заметила, что на экранчике отсутствуют полоски, обозначающие качество связи. Вот черт! Покрытия нет!

Двигаться через выставку в саду было все равно, что путешествовать сквозь время. Греко-римские атриумы перемежались смелыми модернистскими постройками. Строения прятались за длинными дорожками и маскировались среди растительности.

Но Шайлер не была беспомощна. Она чувствовала его. Она видела силуэт, промелькнувший за копией греческого театра. Парень стрелой пронесся за колоннами, то появляясь, то снова исчезая из виду. Шайлер метнулась вперед, на этот раз стараясь держать скорость в разумных рамках, на тот случай, если кто-то из разгуливающих по территории туристов заметит что-то странное.