Князь вампиров - Калогридис Джинн

– Если мне суждено стать твоим, яви мне свое лицо.

Где-то далеко впереди заблестела крошечная золотая точка. Свет начал разрастаться, становясь все ярче и ярче. Тьма отступала. Не в силах выдержать ослепительное сияние, я закрыл глаза...

Когда я открыл их снова, передо мной стоял мой любимый Арминий.

– Вот мы и встретились, Абрахам, – с улыбкой произнес он. – Когда-то я уже говорил тебе: есть разные вампиры, а я... их предводитель.

* * *

ДНЕВНИК ЖУЖАННЫ ЦЕПЕШ

5 ноября (продолжение)

Элизабет глядела в раскрытый медальон, а я следила за ее лицом. Я ждала начала преображения... начала своего конца.

Предельное внимание... озадаченность... разочарованность.

– Там должно быть что-то еще! – пробормотала Элизабет.

Она вертела в руках золотое сердце, пытаясь отыскать не то еще одну замочную скважину, не то потайную пружину. Затем она перечитала манускрипт и замерла, словно ждала появления новых строк. Наконец в припадке неистового гнева Элизабет отшвырнула медальон вместе с ключом. Он провалился в груду костей почти возле самых моих ног. Я нагнулась и попыталась достать его, но не сумела. Ключа мне вообще было не видно, и, как я ни старалась, до медальона мне было никак не дотянуться. Он лежал внутренней стороной вниз, скрывая от меня свою тайну.

На нас опускалась тьма. Она была похожа на яростно клубящуюся грозовую тучу. И вдруг в какой-то момент эта туча превратилась в темную колонну, застывшую перед Элизабет. Мне показалось, что эта колонна – живая.

Со звериным рычанием Элизабет принялась рыться в костях в поисках медальона. Манускрипт выпал из ее рук и неслышно опустился на пол.

– Не смей! – закричала она, обращаясь к темной колонне. – Оба ключа – мои! Если ты попытаешься их отнять...

И вдруг она поняла всю нелепость и тщетность своих угроз. Ей оставалось только одно – бежать. Но на пути Элизабет встал Брам. Своим внутренним светом он затмевал ее сияние. Элизабет попыталась было проскользнуть мимо него, но не смогла. Она была заперта в пространстве между светом и тьмой.

Я повернулась к темной колонне... Она исчезла. На ее месте я увидела неописуемо прекрасное дитя (трудно сказать, мальчик это был или девочка). Его пухлые ручки протягивали мне манускрипт и медальон.

Я с трепетом взяла то и другое. Передо мной на золоте сияли знакомые слова: "Вечная сила, равная Божественной". Потом я открыла золотое сердце, вместе с ним распахнув и свое, и прочла еще четыре слова, начертанные внутри: "Вечная любовь. Вечная жертвенность".

Я заплакала, с предельной остротой ощущая страдания моих далеких предков, моих родителей, братьев, племянника, его жены и маленького сына. Я ощутила страдания всех своих жертв и их близких.

– Жужанна, – ласково обратился ко мне ребенок. – Ты понимаешь эти условия и принимаешь их?

Я кивнула, не в силах произнести ни слова. Ребенок помог мне встать.

– Тогда поцелуй меня, – попросило дитя. – Всего один поцелуй.

Я было нагнулась, но ребенок вдруг сердито замотал головкой. И тут его детские ручки начали увеличиваться, черты лица – стремительно изменяться, а золотистые локоны в одну секунду стали седыми.

– Арминий, – только и смогла прошептать я.

– Видишь, тебе и наклоняться не пришлось, – с улыбкой молвил он.

Мы крепко обнялись.

Глава 19

ДНЕВНИК ДОКТОРА СЬЮАРДА

7 ноября

Едем в парижском поезде. Мы с Артом целое утро обсуждали предстоящие похороны Квинси (гроб с его телом едет вместе с нами). Судя по всему, в Америке у него не было близких родственников, и потому Арт намерен похоронить нашего друга в своем родовом поместье. Он сказал, что даже знает где, и описал мне это место: там растет старый могучий дуб и вокруг очень красиво. Арт считает, что Квинси будет приятно лежать под этим дубом.

Мина тоже поднялась рано и пришла к нам в купе. Удивительно мужественная женщина! Я без обиняков рассказал ей, какую историю гибели Квинси мы придумали с Артуром: во время схватки его будто бы смертельно ранил один из цыган. Бедняга Харкер окончательно пришел в себя и безмерно рад, что его жена освободилась от вампирского проклятия. К счастью для него, то, что произошло на склоне холма возле замка Дракулы, начисто стерлось из его памяти. Он помнит лишь то, как мы остановили цыганскую повозку, и убежден, что удар по голове ему нанесли все те же цыгане.

Мина согласилась с нашим предложением.