Город богов - Крючкова Ольга Евгеньевна

К тому времени у духовного коадъютора уже имелся опыт организации миссий в Перу, а также налаживания в них духовной жизни индейцев. Ещё в Риме он решил, какими именно станут новые редукции, но всё же, как человек жаждавший познаний не отрицал опыт других монашеских орденов.

Иезуиты покинули Асунсьон на рассвете, едва церковные колокола отзвонили приму, возвестившую о начале дня. Они сели в повозки и направились по дороге, петлявшей вдоль реки Парана, и ведущей на юго-запад к Сан-Хавьеру.

Иезуиты достигли францисканской миссии поздно вечером. Крепостные ворота уже были затворены. Дело в том, что южные миссии часто подвергались нападениям охотников рабами с территории Аргентины, поэтому францисканцам приходилось соблюдать предельную осторожность и даже обучить военному ремеслу мужчин гуарани.

Не успели путешественники покинуть свои повозки, и приблизиться к воротам, как раздался грубый окрик на ломаном испанском языке:

– Стойте там, где стоите, иначе я прикажу лучникам стрелять!

Диего де Торрес удивлённо «поднял» голову, увидев на деревянной крепостной стене воинственного человека, по всей видимости, коррехидора или альгвазила из местных гуарани, его окружал отряд лучников. Они пребывали в боевой готовности и могли в любой момент сразить непрошенный гостей по приказу своего командира.

– Я монах-иезуит Диего де Торрес! Хотел бы видеть Педро Агуаду, руководителя вашей миссии.

Командир гуарани задумался…

– Хорошо, я доложу о вас патеру. А кто это с вами? – он жестом указал в сторону молодых иезуитов.

– Мои помощники. Мы прибыли на землю Парагвая, дабы организовать новую миссию. Но прежде я надеялся переговорить с патером.

Ждать иезуитам пришлось недолго. Вскоре крепостные ворота отворились, и они беспрепятственно проследовали на территорию миссии. Педро Агуадо с нетерпением ожидал своего давнего друга.

Молодых иезуитов проводили в специально отведённую хижину, Диего де Торреса – в дом патера.

Антонио Монтойя с глубоким удовлетворением отметил царившие в ней чистоту и порядок, не в пример той хижине, в которую он заглянул в Япейю. Хотя про себя он подумал: вряд ли гуарани во францисканской миссии живут в столь комфортных условиях.

Здесь было всё необходимое для жизни: двухъярусные кровати с чистыми тюфяками, набитыми местными ароматными травами; длинный деревянный стол, вокруг которого стояли десяток грубо сколоченных табуретов. В углу виднелся массивный сундук для вещей. Антонио эта обстановка невольно напомнила странноприимный дом в Асунсьоне.

Не успели гости расположиться, как в хижину вошли женщины-гуарани, принесшие им ужин. Проголодавшиеся иезуиты тотчас расположились за столом и с жадностью набросились на суп из кукурузной крупы, молока и лука.

Антонио, впрочем, и все его братья по ордену, с нескрываемым удовольствием приступил к трапезе, зачерпнув деревянной ложкой варево золотистого цвета, и смачно откусив кусок свежевыпеченного маисового хлеба. На второе женщины подали тушеный маис, а на десерт – напиток "кана", получаемый из сахарного тростника и меда.

После сытного и вкусного ужина иезуиты легли спать, ибо следующий день предполагался весьма насыщенным – им предстояло сопровождать своего духовного коадъютора и вникать во все тонкости обустройства францисканской миссии.

* * *

Тем временем Диего де Торрес и Педро Агуадо не могли наговориться, ибо не виделись несколько лет.

Пожилой францисканец с теплом вспоминал о Хосе де Акосте и был рад услышать, что тот преподаёт в колледже Вальядолида. Монахи за ужином и чашей освежающего парагвайского напитка "йерба мате" обсудили своих общих знакомых, вспомнили прежние времена в Перу.

Наконец, Педро Агуадо задал прямолинейный вопрос:

– Признайтесь, Диего, ведь вы неспроста навестили меня, да ещё в окружении своих братьев…

Иезуит отпил йорбы, поставил чашу на стол и цепко воззрился на францисканца.

– Разумеется. В ближайшие дни я намерен отправиться в Энкарнасьон, на земли terra di querra^[65], дабы организовать там редукцию. Она станет отправной точкой для ордена. По моим соображениям, лет через десять вокруг Энкарнасьона должно располагаться не менее пяти-шести редукций. – Признался он.

Францисканец прекрасно знал, с какой цепкостью иезуиты обосновались в Перу, оттеснив августинцев, францисканцев и даже доминиканцев на второй план.

– На то вами получено благословение Ватикана… Не так ли?