Загадка старого альбома - Калинина Наталья Дмитриевна

Евгений же, напротив, был невысок и упитан. Последнее только возвышало его в глазах Зинаиды Львовны (упитанность она уважала, поскольку невольно ассоциировала всех полных молодых людей со своим сыном). Его круглое лицо имело здоровый цвет и было таким симпатичным своей округлостью, розовостью, ямочками, что Зинаида Львовна, в первые мгновения рассматривавшая гостя с хмурой складкой между бровей, добродушно улыбнулась. Да и как можно было не улыбнуться, видя этого добродушного и симпатично-пухлого молодого человека?! Одет Евгений был опрятно, в теплую куртку из дубленой кожи с меховыми отворотами на рукавах, в брюки из шерсти и светлый чистый джемпер. В общем, он производил впечатление воспитанного и послушного мальчика из благополучной семьи. И Зинаиде Львовне, конечно, такая характеристика пришлась по душе. Вот только на технического гения он никак не походил, хоть тресни!

– Зинаида Львовна, Евгений должен будет установить аппаратуру, а потом мы все втроем на какое-то время покинем квартиру.

Илья еще вчера позвонил матери Дениса и предупредил, что в ее квартире будет проведен следующий этап экспериментов, на этот раз с звукозаписывающей аппаратурой. Зинаида Львовна еще удивилась, зачем, мол, это, но спорить не стала. Ей нравилось, что Илья с таким интересом занялся «ее случаем». Даже людей, связанных с наукой, привлек, например, ту девушку Варю или вот этого еще не оправдавшего свое звание технического гения Евгения. Видимо, дело серьезное. И оттого, что дело серьезное, и потому, что занимаются им люди науки, Зинаида Львовна важничала и раздувалась от гордости. Илья тоже внушал ей уважение уже тем, что руководил «расследованием» и писал в газетную колонку. Зинаида Львовна лелеяла надежду, что и ее случай тоже попадет в газету. А там, как знать, может, и телевидение приедет? Девушка Варя ведь говорила, что все возможно...

– Покинуть квартиру? – засомневалась Зинаида Львовна.

Илья еще вчера предупредил ее, что в целях чистоты эксперимента в квартире не должен никто находиться, но Зинаиде Львовне было немного страшно и очень-очень любопытно. Именно из-за любопытства она и не хотела уходить, а не потому, что боялась, что Илья и этот Евгений могут воспользоваться ее отсутствием и что-то украсть. Нет-нет! Илье Зинаида Львовна доверяла, ведь тот уже столько лет был близким другом Дениса. Да и Евгений внушал доверие с самого первого взгляда. Сложно представить, что у такого располагающего к себе, положительного во всех отношениях молодого человека могут быть темные помыслы. Нет!

Но вот с любопытством женщина справиться не могла.

А технический гений уже вовсю занимался своим делом: раскрыл объемную сумку и вытащил из нее большой, размером с чемодан, катушечный магнитофон. Зинаида Львовна даже не предполагала, что подобные раритеты еще сохранились. Евгений, с разрешения хозяйки, водрузил махину на кухонный стол, установил бобину с лентой, поклацал клавишами, проверяя, все ли работает, затем приладил микрофон и зачем-то пощелкал по поролоновому «шарику» ногтем.

– Илюшенька, да я тихонечко вот туточки посижу, на этой табуреточке. И ни-ни, ни одного звука не издам, обещаю!

– Зинаида Львовна!.. – строго сказал Илья и картинно нахмурил брови.

– Ну и пожалуйста, – почти обиделась женщина. – Все равно эта зараза сверху вам эксперимент испортит! Весь день чем-то гремит, шумит. Шкафы, что ли, двигает? Не уймется никак! Житья от нее совсем никакого.

– Зинаида Львовна, вы за то, что соседка может испортить эксперимент, не волнуйтесь. Мы уж как-нибудь эту проблему решим.

• – Ну хорошо. А вы, вы куда? Я вот к Марье на третий этаж спущусь, посижу у нее. Она меня ждет, еще с утречка договорились, что я к ней приду на чай.

Марья уже ждала приятельницу, приготовив к чаю сладкие плюшки, потому что Зинаида Львовна посулила ей рассказать нечто из рук вон выходящее. А до новостей, слухов и сплетен Марья была охоча.

В общем, у Зинаиды Львовны имелось место, где можно скоротать вечерок, пока в ее квартире вертятся бобины с лентой, записывая шорохи и звуки. Правда, любопытство, любопытство окаянное, одолевало так, что мочи не было. Зинаида Львовна боялась, что даже Марьиными плюшками его не удастся «заесть». Ну ничего, Илюша потом все расскажет, а у Зинаиды Львовны будет что еще поведать своей подружке-соседке.