Глаза тьмы - Кунц Дин

Элиот понимал, о чем она говорит, но думать об этом не хотелось, потому что он пока не мог предложить всему этому разумного объяснения. А он привык работать с конкретными фактами, реалиями. В этом и заключался секрет его успеха. Он умел находить нити вещественных доказательств и сплетать их воедино, создавая общую картину, которая убеждала судью принять решение в пользу его клиента.

— Мы оба перенервничали.

— Но я все равно чувствую, что за мной наблюдают.

— Пойдем в ресторан.

Тина не сдвинулась с места, продолжая вглядываться в темноту.

— Тина?..

Ветер поднял в воздух сухое перекати-поле и погнал по асфальту автостоянки.

Над ними пролетела птица. Элиот ее не увидел, но услышал, как крылья секут воздух.

Тина откашлялась.

— Такое ощущение… будто сама ночь наблюдает за нами… ночь, тени, глаза тьмы.

Ветер шевельнул волосы Элиота, задребезжал крышкой контейнера для мусора, попытался сорвать со стоек большую вывеску ресторана.

Наконец они с Тиной вошли в ресторан, с тру-. дом устояв перед искушением оглянуться.

Глава 21

В длинном L-образном зале ресторана все сверкало: хром, стекло, пластик, винил. Пел Гарт Брукс, и звуки музыки переплетались в воздухе с дразнящими запахами яичницы с беконом и жареных сосисок. В соответствии с жизненным ритмом Лас- Вегаса кто-то начинал день с плотного завтрака. Рот Тины наполнился слюной, едва она переступила порог.

Одиннадцать посетителей расположились на длинной стороне L, расположенной ближе к входу. Пятеро — на стульях у стойки, шестеро — в обитых красным винилом кабинках. Элиот и Тина сели подальше от всех, в крайнюю кабинку на короткой стороне.

Обслуживала их Эльвира, рыжеволосая, круглолицая, с ямочками на щеках, с поблескивающими весельем глазами, с техасским выговором. Они заказали чизбургеры, картофель фри, салат из капусты и пиво «Курс».

Едва Эльвира отошла и они остались одни, Тина повернулась к Элиоту:

— Давай просмотрим вопросы, которые ты взял у того парня.

Элиот достал из кармана сложенные листки, развернул их, положил на стол. Всего три, каждый с десятком напечатанных на нем вопросов. Они наклонились над столом, начали читать.

— Ты когда-нибудь слышала о проекте «Пандора»?

— Нет.

— А о секретных лабораториях в Сьерре?

— Конечно. Миссис Неддлер мне все о них рассказала.

— Миссис Неддлер?

— Моя уборщица.

— Опять шутишь.

— В такое-то время.

— Бальзам на раны, лекарство от меланхолии.

— Граучо Маркс, — кивнула она.

— Вероятно, они думают, что кто-то из участников проекта «Пандора» слил информацию.

— Тот, кто побывал в комнате Дэнни? Кто-то из участников проекта «Пандора» написал на грифельной доске… а потом перепрограммировал компьютер в моем офисе?

— Возможно, — ответил Элиот.

— Но ты так не думаешь.

— Знаешь, если кого-то замучили угрызения совести, почему он просто не обратился к тебе?

— Мог бояться. Вероятно, по веской причине.

— Возможно, — повторил Элиот. — Но я думаю, все гораздо сложнее. Так мне подсказывает интуиция.

Они быстро дочитали вопросы, но не нашли в них полезной информации. Авторы вопросника хотели выяснить, как много знала Тина о случившемся в горах, что рассказала Майклу, с кем еще обсуждала это происшествие. О проекте «Пандора» более не упоминалось.

Эльвира принесла два охлажденных стакана и запотевшие бутылки «Курс».

Из музыкального автомата полилась грустная песня Алана Джексона.

Элиот маленькими глотками пил пиво и пролистывал журнал Дэнни.

— Потрясающе, — прокомментировал он, дойдя до конца истории «Мальчик, который не умер».