Окончательно мертв - Харрис Шарлин

Амелия улыбнулась мне. Такую улыбку можно смело помещать на рекламу зубной пасты.

— А разве королева не платила арендную плату после ухода Хедли?

— Да, платила. Но знаете, мне как-то жутковато, что все это барахло еще здесь. И пару раз кто-то пытался сюда вломиться. Последний раз всего пару дней назад.

Я бросила любые попытки улыбаться.

— Я сперва подумала, — говорила, торопясь, Амелия, — что это как бывает: умирает кто-нибудь, в газете объявление про похороны, и кто-то пытается вломиться во время похорон. Конечно, про вампиров некрологи не помещают — наверное, потому что они и так мертвые, или потому что другие вампиры просто не дают объявлений в газеты… интересно, кстати, как они в этих случаях поступают. А кстати почему бы вам несколько строчек не послать про Хедли? Но знаете, как ходят сплетни среди вампиров, так что наверняка много народу слышало, что она окончательно мертва, мертва второй раз. Особенно когда исчез от двора Уолдо. Все знают, что он терпеть не мог Хедли. А потом — у вампиров не бывает похорон. Так что попытки взлома, может, с ними не связаны — в Новом Орлеане преступность и так высокая.

— А, так вы знали Уолдо? — перебила я поток слов. Уолдо — фаворит королевы (по-моему, не в постельном смысле, а как шестерка) был очень недоволен, что его вытеснила моя кузина Хедли. Когда Хедли продержалась фавориткой королевы беспрецедентно долгий срок, Уолдо заманил ее на старое кладбище Сен-Луи под предлогом, что он собирается вызвать дух Мари Лаво, пресловутой королевы вуду Нового Орлеана. Там он убил Хедли, свалив вину на Братство Солнца. Мистер Каталиадис подтолкнул меня в нужную сторону, и я выяснила вину Уолдо, а королева предоставила мне возможность самой казнить Уолдо — это в ее понимании означало великую милость. Я предпочла ею не воспользоваться. Но все равно он сейчас окончательно мертв. Как Хедли.

Я вздрогнула.

— Я его знаю лучше, чем мне хотелось бы, — ответила она с откровенностью, которая, кажется, была определяющим свойством ее характера. — Но я слышу, вы употребляете прошедшее время. Смею ли я надеяться, что Уолдо встретил свою окончательную судьбу?

— Вполне. Надежда будет оправдана.

— Ура! — сказала она радостно. — Ух ты!

Ну, хотя бы я кому-то улучшила настроение. В мыслях Амелии я читала, как она не выносила этого старого вампира, и я ее понимала. Мерзкий он был. Амелия — женщина прямая, и потому, наверное, очень хорошая колдунья. Но вот сейчас ей бы следовало продумывать возможности, связанные со мной, а она этого не делала. Обратная сторона целеустремленности.

— Так вы хотите освободить квартиру Хедли, считая, что тогда на ваш дом больше не будут покушаться? Те воры, которые узнали о ее смерти?

— Верно, — сказала она, допивая кофе. — А еще мне нравится, когда тут кто-то живет. Как подумаю, что квартира пустует, так жутко становится. Хорошо хоть от вампиров призраков не остается.

— Не знала, — заметила я.

И никогда об этом не задумывалась.

— Не бывает призраков от вампиров, — заявила она жизнерадостно. — Ну вот никак не бывает. Только от обычного человека может остаться призрак. Слушайте, хотите, я вам погадаю? Знаю, знаю, страшновато малость, но заверяю вас, я отлично это умею.

Она думала, что забавно будет устроить для меня туристский аттракцион, раз уж я в Новом Орлеане надолго не задержусь. И еще она думала, что чем ласковее она будет со мной, тем быстрее я освобожу квартиру Хедли, и можно будет снова ею пользоваться.

— Конечно, — ответила я медленно. — Можете прямо сейчас, если хотите.

Это будет неплохой проверкой, насколько Амелия на самом деле одаренная. Уж на обычный стереотип колдуньи она никак не была похожа: ухоженная, сияющая, здоровая — как счастливая домохозяйка из пригорода, владелица «форда эксплорер» и ирландского сеттера.

Но быстрее мгновения ока она достала из кармана шортов колоду карт таро и наклонилась над кофейным столиком, их раскладывая — быстро и профессионально, совершенно непонятным мне образом.

Минуту поразмыслив над картинками, она перестала блуждать глазами по картам и уставилась на стол, потом покраснела и закрыла глаза, будто ее обидели. В каком-то смысле так и было.

— Ладно, — сказала она спокойным и ровным голосом. — Так кто вы такая?

— Телепат.

— Всегда я вот так действую, очертя голову. Когда уже научусь?

— Я никому не кажусь опасной, — сказала я как можно мягче, но она вздрогнула.