Ключ света - Робертс Нора

— Это могло бы быть реальностью.

Яркая вспышка, и она уже в студии, залитой светом. Холсты стопками сложены у стены или стоят на мольбертах. Она смотрит мольберт прямо перед собой, видит переливы красок и форм. В ее руке кисть, она уже обмакнула ее в краску на своей палитре.

— Я это сделала, — прошептала она, глядя на холст. Это был лес, зеленый свет мягко проникал сквозь туман и листву. Фигура, гуляющая по тропе, была одна. Не одинока, подумала Мэлори, но уединившаяся. В конце тропы был дом, и у путника осталось совсем немного времени, чтобы насладиться тишиной и магией деревьев.

Это нарисовано ее рукой. Ее разумом, ее сердцем. Она чувствовала это, как чувствовала и помнила каждый мазок на каждом холсте в комнате.

Счастье и гордость, радость и боль сплелись в одном неистовом ликовании.

— Я могу это сделать. — Мазок за мазком, она продолжила рисовать. — Я должна это сделать.

Это было как наркотик, и она жаждала этого. Она знала, как получить именно тот оттенок цвета, который нужен.

Как создать этот свет, эту тень — такие живые, что при взгляде на картину ты как будто погружаешься в этот лес, идешь тем путем и видишь дом в конце тропы.

Но даже когда она рисовала, слезы продолжали бежать по ее щекам.

— Это не реально.

— Это могло бы быть реальным.

Она резко обернулась. Кисть с глухим стуком упала на пол, разбрызгав капельки краски.

Он стоял рядом с ней в лучах солнечного света. И все же оставался темным. Его волосы, черные и блестящие, крыльями лежали на плечах. Взгляд серых глаз был тверд, как камень. Острые, высокие скулы образовывали четкие впадины щек, губы были полными, обаятельно опасными.

Красивый, подумала она. Как он может быть красивым?

— А ты думала, что я похож на демона? Как воплощение ночного кошмара? — улыбка только добавляла ему очарования.

— Почему я должен так выглядеть? Они заставили тебя думать обо мне плохо, не так ли?

— Ты Кейн. — Страх волной нахлынул на нее, сжимая свои холодные руки у нее на горле. — Ты похитил души Дочерей.

— Это не имеет отношения к тебе. — Его голос завораживал. Мелодичный, успокаивающий. — Ты обычная женщина в обычном мире. Ты ничего не знаешь обо мне. Я не хочу причинять тебе боли. Совсем наоборот. — С грацией танцора он прошелся по комнате, его мягкие туфли бесшумно ступали по пестрому от краски полу. — Это твоя работа.

— Нет.

— О, да, ты знаешь это. — Он поднял холст, изучая хитросплетения линий в изображении русалки, лениво лежащей на камне. — Ты помнишь, как рисовала эту картину, и все остальные. Теперь ты знаешь, каково обладать этой силой. Искусство превращает мужчин в богов. — Он поставил холст на место. — Или женщин. Кто мы есть, в моем мире, как не барды и художники, маги и воины? Ты хочешь сохранить эту силу, Мэлори?

Сквозь слезы она посмотрела на свою работу.

— Да.

— Ты можешь сделать это, все это, и больше. Мужчина, которого ты хочешь, жизнь, семья. Я дам тебе это. Ребенок, которого ты держала на руках? Это все может стать реальным, это все может стать твоим.

— А какова цена?

— Она так мала. — Он скользнул пальцем по ее влажной щеке, и слеза, украденная им, вспыхнула на кончике его пальца. — Так бесконечно мала. Тебе всего лишь нужно остаться в этом сне. Просыпаться и засыпать в нем, ходить, есть, любить. И все что ты пожелаешь, будет здесь. Совершенство — без боли, без смерти.

У нее вырвался прерывистый вздох.

— В этом сне нет ключей.

— Ты умная женщина. Зачем беспокоится о ключах, об ублюдках богов, которые не имеют к тебе никакого отношения? Зачем рисковать собой и теми, кого ты любишь, ради глупых девчонок, которые никогда не должны были родиться? Неужели ты откажешься от своей мечты ради незнакомцев?

— Мне не нужна мечта. Мне нужна моя жизнь. Я не променяю свою жизнь на твою иллюзию.

Его кожа побелела, глаза потемнели до черноты.

— Так потеряй все!

Она закричала, когда он дотянулся до нее, и снова, когда холод пронзил ее насквозь. Она почувствовала, как проваливается, словно пара невидимых рук тащит ее прочь. Чистое, свободное падение, и резкое, судорожное пробуждение в собственной постели.

Она слышала грохот ударов по входной двери, крик. Ужас никак не покидал ее. Она заставила себя встать, спотыкаясь, выбежала из спальни и увидела Флинна за задней дверью, он держал в руках одно из уличных кресел и уже собирался разбить стекло.