История Похитителя Тел - Райс Энн

Но он отреагировал не на мой голос; он смотрел мне в глаза и прислушивался к каким-то далеким звукам. Внезапно его поведение изменилось, и я уловил в его лице признаки узнавания.

– О, слава Богу, – произнес он с легким, очень вежливым британским вздохом.

Он достал из кармана маленький футляр, быстро извлек из него тонкую металлическую полоску и вставил ее в замок. Я достаточно соображал в жизни, чтобы понять – это какой-то воровской инструмент. Он распахнул ворота и протянул ко мне руки.

Мы молча обнялись, долго и тепло, и я яростно боролся с подступавшими слезами. За все это время я очень-очень редко дотрагивался до него. И этот момент был наэлектризован эмоциями, которые застали меня врасплох. Мне вспомнилась дремотная теплота наших с Гретхен объятий. Я чувствовал себя в безопасности. И на какую-то секунду я перестал ощущать себя абсолютно одиноким.

Но долго наслаждаться таким утешением сейчас времени не было.

Я неохотно отстранился и опять подумал, какая у Дэвида потрясающая внешность. Он производил на меня такое впечатление, что я почти был готов поверить, будто мне столько же лет, сколько и телу, в которое я вселился. Он был ужасно мне нужен.

Все небольшие недостатки, свойственные возрасту, открытые моим вампирским глазам, сейчас оставались невидимыми. Глубокие морщины на его лице казались частью его грандиозной экспрессивной личности, как и спокойный свет в глазах. Стоя передо мной в безупречном костюме, с золотой цепочкой от часов, поблескивавшей на твидовом жилете, он производил впечатление человека, полного негасимой жизненной энергии, ужасно солидного, изобретательного и серьезного.

– Тебе известно, что натворил этот подонок, – сказал я. – Он одурачил меня и бросил. Остальные тоже меня бросили. Луи, Мариус. Они от меня отвернулись. Друг мой, меня оставили в этом теле, как будто на необитаемый остров высадили. Пойдем, мне нужно проверить, не обокрал ли он мою квартиру.

Я поспешил к входной двери, едва расслышав его немногословное замечание о том, что, на его взгляд, в квартиру никто не проникал.

Он оказался прав. Демон не ограбил квартиру! Она была точно в том же виде, в каком я ее оставил, вплоть до моей старой бархатной куртки, висевшей на открытой дверце шкафа. Желтый блокнот, в котором я делал заметки перед уходом. И компьютер. Немедленно надо залезть в компьютер и проверить, до какой степени он доворовался. А мой парижский агент – бедняге, может быть, до сих пор угрожает опасность. Нужно быстрее с ним связаться.

Но я отвлекся, увидев свет, льющийся сквозь стеклянные стены, мягкое теплое великолепие солнца, осветившего темные диваны, кресла и роскошный персидский ковер с бледным медальоном и венками из роз, осветившего даже немногочисленные большие современные картины – сплошь неистовая абстракция, – которые я давным-давно подобрал к этим стенам. Я вздрогнул при виде этого зрелища, в который раз подивившись, почему электрическое освещение никогда не оставляет такого чувства благополучия, какое сейчас у меня появилось.

Я также отметил, что в большом камине, выложенном белой плиткой, пылает огонь – вне всякого сомнения, дело рук Дэвида – и что из кухни пахнет кофе; за все годы, что я жил в этом доме, я едва ли в нее заходил.

Дэвид сразу пробормотал извинения. Он даже еще не зарегистрировался в гостинице – так стремился меня найти. Он приехал сюда прямо из аэропорта и выходил только для того, чтобы купить самое необходимое; он собирался с удобствами провести здесь ночь в ожидании, что я, может быть, приеду или решу позвонить.

– Прекрасно, я очень рад, – ответил я, и меня немного позабавила его британская вежливость. Я так ему обрадовался, а он извиняется за то, что устроился у меня как дома.

Я сорвал с себя мокрое пальто и уселся за компьютер.

– Это на минуту, – сказал я, набивая различные команды, – а потом я все тебе расскажу. Но что заставило тебя приехать? Ты догадывался о том, что произошло?

– Конечно догадывался, – ответил он. – Разве ты не слышал о вампирском убийстве в Нью-Йорке? Только чудовище могло разгромить тот офис. Лестат, ну почему ты мне не позвонил? Почему ты не попросил меня помочь?

– Секундочку, – сказал я. На экране уже загорались буковки и цифры. Мои счета были в порядке. Если бы демон проник в систему, повсюду появились бы запрограммированные сигналы о вторжении. Конечно, я никак не мог узнать, не напал ли он на мои счета в европейских банках, пока я не зайду в их файлы. Черт, я не мог вспомнить кодовые слова, и, откровенно говоря, мне было сложно управляться даже с самыми простыми командами.

– Он был прав, – пробормотал я. – Он предупреждал, что мои мыслительные процессы изменятся. Я перешел из финансовой программы в «Уордстар», чтобы набрать текст, и быстро напечатал сообщение для парижского агента, которое затем отослал по модему, – с просьбой немедленно сообщить мне о текущем состоянии счетов и напоминанием о том, чтобы он принял величайшие меры предосторожности относительно личной охраны. Все, сделано.

Я откинулся на спинку стула, глубоко вздохнул, что вызвало небольшой приступ кашля, и осознал, что Дэвид смотрит на меня так, словно он до такой степени шокирован моим видом, что не может нормально воспринимать. В самом деле, он рассматривал меня почти с комическим выражением. Потом он опять взглянул на Моджо, который тихо и несколько медлительно исследовал квартиру, то и дело поднимая на меня глаза в ожидании указаний.

Я щелкнул пальцами, подзывая к себе Моджо, и крепко обнял его. Дэвид смотрел на эту сцену, словно ничего более странного в жизни не видел.

– Господи Боже, ты действительно вселился в это тело, – прошептал он. – Не просто болтаешься внутри, но закрепился в его клетках.

– Ты это мне рассказываешь? – с отвращением сказал я. – Как омерзительна вся эта кутерьма. А остальные мне помогать не будут, Дэвид. Меня изгнали. – Я сжал зубы от ярости. – Изгнали! – Я перешел на шипящее рычание, чем непреднамеренно так развеселил Моджо, что он лизнул меня в лицо.

– Конечно, я это заслужил, – продолжил я, гладя Моджо. – Видимо, так со мной проще всего разобраться. Я всегда заслуживаю самого худшего! Самую гнусную измену, самое подлое предательство, самое низкое отречение! Лестат-подлец. Вот они и оставили этого подлеца в полном одиночестве.

– Я с ума сходил, пытаясь тебя разыскать, – сказал Дэвид уже вполне сдержанным и собранным тоном. – Твой агент в Париже клялся, что не может мне помочь. Я собирался воспользоваться этим адресом в Джорджтауне. – Он указал на желтый блокнот, лежавший на столе. – Слава Богу, что ты здесь.

– Дэвид, больше всего я боюсь, что другие уничтожили Джеймса, а с ним – и мое тело. Может быть, теперь я располагаю только этой оболочкой.