Как Путин стал президентом США: новые русские сказки - Быков Дмитрий Львович

— Значит, так. — начал Алексид. — Запоминай, старик. Э-э-э… Гнев, богиня, воспой Киселя, Алексеева сына… Грозный, который ахеянам тысячи бедствий содеял…

ПУТЕВКА В ЖИЗНЬ

Путин обвел зал сочувственным и вместе требовательным взглядом. В Кремлевском дворце съездов сидели все депутаты Государственной думы, администрация и в полном составе Совмин.

— Братья и сестры, — сказал президент, как обычно, усиленно артикулируя губные согласные, словно целуя всех согласных с собою. — К вам обращаюсь я, друзья мои. Летних каникул и отпусков в обычном смысле слова в текушем сезоне не будет. Сдайте путевки, откажитесь от курортов, пустите на свои дачи крестьянских детей. Они ничего подобного не видели и вряд ли когда увидят. А вам я рекомендую окунуться в жизнь. Страшно далеки мы от народа, страшно… Лучший отдых, как известно, — смена занятий. Займитесь наконец тем, чему вас учили. Вспомните себя молодыми, работающими по специальности… Вот наш общий друг Сергей Кириенко уже отослан на место СВОИХ первых трудовых успехов, в Поволжье… Клянусь, осенью вы вернетесь в Думу и правительство загорелыми, отдохнувшими и с отличным знанием жизни на местах!

На окне сидел Волошин и раздавал конвертики с назначениями. Администрации пришлось немело потрудиться при знакомстве с личными делами депутатов и министров, но база данных была создана — и теперь каждый получал путевку в родную стихию.

Кому-то это было некстати, потому что за политической деятельностью и законотворчеством изрядная часть депутатов совершенно разучилась держать не то что рубанок, но и перо, и лом — все, чем народные избранники были славны до своего народного избрания. Большинство вообще способно было удержать только деньги, причем нерусские, — все остальное загадочным образом валилось из рук. Новая президентская инициатива касалась не только депутатов и министров, но и олигархов, и главных приближенных президента, чьих должностей никто не знал, но имена произносились с трепетом. Тем самым вводилось равенство и предупреждались обиды. Проследить за исполнением должны были президентские представители в округах, которых предполагалось окунуть в жизнь позже. Нельзя же, чтобы все руководство страны сразу уходило в отпуск! (Исключение, как всегда, составлял Кириенко, на котором проводили контрольный эксперимент.)

— Все разъехались? — спросил утомленный, но довольный Путин у взмокшего Волошина, которому поручено было проследить за исполнением директивы.

— До одного! — рапортовал Волошин и отбыл слесарем в паровозное депо.

— Вот и славненько! — произнес президент и с наслаждением придвинул к себе папку с надписью «Донесения личной агентуры». Сил нет, как он истосковался по шпионско-вербовочным временам, да и материала скопилось предостаточно. Если Шандыбин о своей бывшей работе сохранил самые мрачные воспоминания, то Путин всегда любил оперативную деятельность.

… Кириенко на родном заводе чувствовал себя как рыба в воде: почти все было по-прежнему, только мощности устарели да работяг убавилось. Впрочем, и контингент был почти прежний — новые не шли, а старые не уходили, потому что не могли прожить на пенсию. Смущало только отсутствие комитета комсомола, в который Сергей Владиленович думал перейти из цеха — о, не сразу, конечно, а где-нибудь на третий день, чтобы не вызывать подозрений в лености. Но комсомол — отличная школа: если чего-нибудь нет — создадим! На третий день, как и планировалось, Сергей Владиленович создал комитет по досугу, на четвертый возглавил его, а на пятый у завода начался культурный отдых. Тут только Кириенко оценил все преимущества новой реальности, в которой никакой комсомол уже не стеснял его инициатив. Через неделю после создания комитета по досугу завод полностью прекратил свою убыточную работу по производству никому не нужных вещей — отчего все только выиграли, — а помещение его целиком занял кириенковский комитет. Сергей Владиленович с подручными организовал в городе несколько стильных клубов, создал штаб СПС, три интернет-салона и четыре новых банка. Местные нюськи выкрасили соломенные кудри в зеленый цвет и стали называться модной молодежью, местные васьки перестали ходить в десятый класс, пошили себе костюмы и прозвались «яппи». Деньги текли к Кириенко рекой — он отправлял бывших работяг в Турцию, организовал небольшую пирамиду, причем в функции ГКО выступали акции упраздненного завода, — а бывший цех горячей штамповки сдал под скромный подпольный бордель под вывеской фирмы «Кучерявая жизнь». Популярность Сергея Владиленовича в городе была колоссальна, на его пирамиде играло все начальство, работяги оттягивались в клубах, в «Кучерявую жизнь» был конкурс по три пятиклассницы на место, и до дефолта оставалось еще как минимум года полтора. Некоторые нашептывали Сергею Владиленовичу, что пора бы подумать и об упразднении в области сельского хозяйства, потому что с самого начала виртуальной эпохи еда в стране непостижимым образом получается сама собою — что ж людям мучиться на полях? Бывший лидер Союза правых сил наслаждался славой и все чаще сомневался, что ему стоит возвращаться на государственную службу.