Я надену полночь - Пратчетт Терри

— У тебя хорошее владение. Добрые люди. Скажу тебе одну вещь. Он рядом.

Тиффани заметила, что остальные ведьмы, даже Длинно-Высоко-Коротко-Толстая Салли, выстроилась позади Матушки Ветровоск.

Тиффани оказалась предметом их внимания, а когда на тебя смотрит много ведьм сразу, такое чувство, будто на тебя смотрит солнце.

— Хотите что-то добавить? — спросила Тиффани. — Так, или не так?

Не часто, и на самом деле Тиффани поняла, что вообще-то никогда, ей ещё не приходилось видеть Матушку Ветровоск настолько обеспокоенной.

— Ты уверена, что сможешь справиться с Лукавцем? Как я вижу ты еще не надела чёрное.

— Я надену чёрное, когда состарюсь, — ответила Тиффани. — Это вопрос предпочтения. И Матушка, я знаю, почему вы тут. Для того, чтобы убить меня в случае моего провала, не так ли?

— К чёрту! — ответила Матушка Ветровоск. — Ты — ведьма. И хорошая. Но некоторые из нас полагают, что для общей пользы стоит настоять на нашей помощи.

— Нет, — ответила Тиффани. — Это моё владение. Моя головная боль и мои проблемы.

— И не важно какие?

— Именно!

— Ну, что ж. Я благодарю тебя за подобное отношение и желаю… нет не удачи, а уверенности! – Среди ведьм послышалось шушуканье, и Матушка резко рявкнула: — Она приняла решение, дамы, и закончим на этом. Так то!

— Никто не спорит, — ответила за всех Нянюшка Ягг с улыбкой. — Мне его даже жаль. Пни его… знаешь, пни его везде, куда достанешь, Тифф!

— Это твоя земля, — сказала миссис Прост. — Когда родные стены помогают, ведьма просто не может не справиться.

Матушка Ветровоск кивнула, соглашаясь:

— Если ты позволишь гордости руководить собой, значит, ты проиграла заранее. Но, если ты возьмёшь гордость за шкирку и оседлаешь её, словно жеребца, тогда ты, скорее всего, победишь. А теперь, думаю тебе, Тиффани Болит, нужно подготовиться. У тебя есть план на утро?

Тиффани взглянула в острые голубые глаза.

— Да. Не поддаваться.

— Отличный план.

Миссис Прост пожала руку Тиффани своей, покрытой бородавками, и сказала:

— По счастливой случайности, девочка моя, мне тоже нужно двигать, чтобы расправиться с чудовищем…

Глава 14

Сгоревший Король

Тиффани знала, что выспаться этой ночью не придётся, поэтому даже не пыталась отправиться поспать. Люди кучковались друг с другом, беседовали, на столах по-прежнему оставались еда и напитки. Возможно, именно благодаря выпивке они не сразу соображали, как быстро и то и другое исчезает, но в одном Тиффани была уверенна — она чётко слышала шум, доносящийся с потолочной балки. Разумеется, ведьмы и сами отлично умели запасаться едой, рассовывая её про запас по карманам, но Фиглы легко могли обставить любую из них, просто взяв числом.

Тиффани бесцельно бродила от одной группы людей к другой, пока Герцогиня не направилась в свои покои наверху. Она не стала её преследовать. И Тиффани была настроена решительно — не преследовать. Она просто случайно пойдёт в ту же сторону. И бросившись наперерез коридора, когда за женщиной захлопнулась дверь, она сделала это вовсе не для того, чтобы подслушать. Разумеется, у неё и в мыслях не было ничего подобного.

Она оказалась под дверью как раз вовремя, чтобы услышать гневный окрик, и ответ, произнесённый голосом миссис Прост:

— Так-так, Дейдре Парсли! Сколько лет, сколько зим! Скажи-ка, а ты всё ещё можешь сбить ногой шляпу с головы мужчины?

А потом воцарилась тишина. И Тиффани решила побыстрее убраться, потому что дверь была довольно толстой, и кто-то мог застать её с надолго прижатым к ней ухом.

Поэтому она спустилась вниз, и как раз успела поболтать с Длинно-Высоко-Коротко-Толстой Салли и миссис Случайность, которая, как оказалось, была совершенно слепой, что, конечно, было несчастьем, но не большой — для ведьмы — трагедией. У них всегда есть про запас ещё пара-тройка органов чувств.

А потом она решила спуститься в склеп.

Вокруг могилы Барона было навалено много цветов, но ни одного цветочка не было положено сверху — потому что мраморная крышка была такой прекрасной, что ни у кого не поднялась рука опозорить её даже розами. Камнерез высек самого Барона в доспехах и с мечом в руке, и работа была настолько превосходной, что, казалось, он в любой момент подняться и уйти. По углам горели четыре свечи.

Тиффани прошла взад-вперёд между древними каменными баронами. Тут и там рядом с ними находились их жены со смиренно сложенными на груди руками. Как это было… странно. На Мелу не были приняты надгробия. Камень был слишком дорог. У них было кладбище, и где-то в замке хранилась книга с картами кто и где похоронен. Единственным обычным человеком о ком осталось на память хоть какое-то надгробие, что указывало на необычное уважение этого человека — была Бабуля Болит. Кованные железные колёса и котёл от печки на месте её пастушьего фургончика скорее всего сохранятся на добрую сотню лет. Это было доброе железо, пасущиеся овцы поддерживали вокруг ровный, будто скошенный косой, уровень травы, а жир с их шкур, когда они терлись о колёса спиной, не хуже нефти сохранял металл в первозданном виде, как в день его ковки.