Уши не трогать! - Гаврилова Анна Сергеевна

Ладно, зайдем с другой стороны…

– Я давно заметила, что с герцогом непорядок. То фразочки странные выдает, то линию поведения на сто восемьдесят градусов меняет…

Осеклась. Так как меня опять целовали в шею, воровато подбираясь к мочке уха.

– Арх! Я вообще-то думать пытаюсь!

– Мм…

Нет, это ни в какие ворота не лезет. Он что, по-прежнему считает меня глупенькой блондинкой? Думает, не смогу дать отпор? Да я его интеллектом забью, как Вассерман гопника!

– Врал и стрелки переводил на дедушку. Бедный старик, поди, обыкался! – жестко припечатала я, но совесть у проклятого бога не проснулась. Да он, похоже, вообще не слушает! Ладно, выкатываем тяжелую артиллерию. – Когда ты впервые поцеловал, я ведь тоже на старикана подумала. Ну не мог юный зайчик целоваться столь мастерски!

– Мастерски, это вот так?

Не успела опомниться, как губы Арха завладели моими. Колени предательски подогнулись, руки ослабли, а умные мысли попрятались от греха подальше. Во рту появился привкус ракашши, по телу побежала дрожь.

Хорошо, что для благородных эльфов время остановилось, иначе без скандала не обошлось бы… Особенно после того, как рука бога нырнула под мою маечку, а собственные пальчики начали подбираться к пуговицам его камзола.

Где-то на грани сознания мелькнуло разумное: «Лёля! Как тебе не стыдно?!» Но, с другой стороны, Арх тормознул время – значит, дела подождут. В прямом смысле.

Проклятый бог все-таки прервал поцелуй, отстранился тяжело дыша. Глаза потемнели, черный ободок радужки стал значительно шире.

Ой, что-то мне это напоминает…

– Зайчик, а зайчик… а когда я к тебе в спальню пришла и попросила поцеловать…

На губы Арха скользнула едва заметная, но чрезвычайно хитрая улыбка. Бог явно догадался, о чем хочу спросить, но терпеливо дождался, пока договорю.

– Ты зачем в ванную удрал, а?

Нет, я-то девочка приличная, но даже у монахинь бывают пошлые ассоциации.

– Отдышаться, – с улыбкой признался бог.

Я приподняла бровь, недвусмысленно намекая, что этого пояснения недостаточно. Он не стал ломаться, признался как на духу:

– Ты меня переиграла. Я начал терять контроль над собой задолго до этого случая, но тогда, в спальне, был ближе всего к разоблачению. Я едва сдержал трансформацию тела.

– То есть сбежал, чтобы я не увидела, как ты превращаешься из Вариэля в Арха?

– Не только… – Мне снова подарили поцелуй в висок. Нежный и безумно приятный. – Я понял, что еще мгновение, и ты окажешься в моей постели. Независимо от того, хочется тебе этого или нет.

Ой, какие мы благородные…

– И книгу подбросил, чтобы… чтобы у тебя не возникло желания попросить «зайчика», – это слово Арх подчеркнул, – продемонстрировать умения еще раз. И чтобы отвести подозрения, разумеется.

– И наврал про ракашшу! – изобличающе констатировала я.

– Да, про ракашшу наврал, – со вздохом признал среброволосый. И добавил хитро: – Продолжим?

Черт! Он, конечно, гад и обманщик, да и наглец к тому же, вот только отвергнуть такое предложение – выше моих сил. Закрыла глаза и потянулась к Арху губами, но вместо нормального поцелуя получила легкий чмок в щечку. Смех бога не был обидным, но это не помешало фыркнуть и надуться.

Меня аккуратно отодрали от божественной груди и развернули. Взгляду предстала все та же картина: толпа застывших великосветских ушастиков в дорогущих нарядах, Ванесса с приоткрытым ртом, Орис в глупейшей позе. Пальцы графа сжимают воздух там, где совсем недавно было мое ухо, вторая рука отведена в сторону, отчего кажется – брюнет пытается обнять бегемота.

Смотреть на Арха было куда приятней, но я не стала возмущаться, потому что теперь среброволосый обнимал сзади и продолжал выуживать из прически шпильки. Зубами. А еще на моих ногах вдруг появились унты с длинным ворсом… насыщенного голубого цвета.

– Прости, не сразу заметил, что тебе холодно.

Черт. На него невозможно злиться.

– Итак, на чем мы остановились? – выплюнув очередную шпильку, изрек бог. – Герцогиня хотела просветить тебя насчет этикета, верно?

Э-э… При чем тут каргуля?

Додумать не успела – Арх щелкнул пальцами, и мир снова ожил. После тишины безвременья радостный голосок Ванессы ударил по ушам, как пожарная сирена.