Ангел быстрого реагирования - Белянин Андрей Олегович

— Меня одурманили злые силы,— выпалил Бочек.— Волки лишены дара речи, а с оборотнями настоящий хрис­тианин не разговаривает...

— Оборотни! — передразнил хищник, скривив губы в почти человеческой ухмылке.— Глупец! Не все грибы — мухоморы,— прогудел он и снова схватил половину овцы, отложенную в сугроб. Волк гордо нёс свою голову, несмот­ря на тяжесть богатой добычи, и в несколько больших лёгких прыжков скрылся за деревьями в скалах.

Бочек ослабил тетиву арбалета и последовал за зверем, словно тот сглазил его. Бочек знал, что ведёт себя безрас­судно, и, возможно, его поступок недостоин христианина, но... Что об этом!

Даже если бы юноша не придерживался волчьего следа, он и так бы достиг цели своего путешествия. Дым от костра и запах печёного мяса, поднимающийся из расщелины, не давали сбиться с пути.

Узкий вход был похож на щель между двумя сомкнутыми ладонями. Оттуда пробивался тёплый жёлтый свет. Ког­да паж проскользнул внутрь, то оказался в просторной комнате, разделённой надвое занавеской. Стены были от­деланы деревом и мехом, а пол выстилала сухая трава и хвоя. Перед грубым ясеневым столом и колодами, которые заменяли стулья, Бочек увидел девушку в простом наряде деревенских жителей, а возле неё трёх больших волков.

Выкрикнув боевой клич рода, Бочек замахнулся охот­ничьим ножом на хищников. Но звери не пошевелились, пристально глядя на юношу светлыми глазами.

— Не навреди моей семье! — воскликнула девушка то­ном, больше подходящим дочери короля!

Бочек опустил оружие, не вложив, однако, его в ножны. В это время стая обнюхивала его холодными мордами.

— Не боюсь ни хищников, ни воинов,— воскликнул он, оправдываясь.— Я хотел тебя защитить... Но ты, я вижу, волшебница, и помощь человека тебе ни к чему...

Девушка подняла к нему нежное лицо, и веер русых во­лос заблестел в свете факела.

— Он помог беззащитному созданию, как бравый ры­царь. Наша покровительница уважает намерение, а не дей­ствие. Он завоевал её расположение,— обратилась к вол­кам девушка. О, этот голос... Так поёт ветер в кронах цвету­щих яблонь...

Красавица очаровала Бочека, он смешался и даже не за­метил, как в комнате вместо волков появились люди: моло­дой человек, седовласая женщина и высокий, широкопле­чий старик. Он-то и начал рассказ:

— Когда-то я был сильным, владел городищем на Хлуме и землёй, которая издавна закреплена за ним. Воспитывал своих детей, воевал да посмеивался над своими врагами,— говорил седой мужчина.— Но нет такого доблестного вои­на, который хотя бы раз в жизни не оказался в окружении противника, превосходящего по силам его самого. Мы от­ступали в густом тумане и нашли убежище среди камней. Жили, как лютые звери, пока не превратились в волков. За эти годы, проведённые в скалах, городище погибло в огне, другие воины взяли принадлежащую мне собственность, а твой дед Мстидруг построил новую крепость... Скалистое ложе слишком твёрдое для моей Пршедславы,— старик внезапно заговорил о дочери,— возьми её с собой! Она из хорошего рода...

Бочек чувствовал, что красивая девушка не спускает с него глаз, а у самого сердце билось, как крылья охотничье­го сокола.

— Замок на Хлуме заполучил дядя Маркварт,— с гру­стью возразил паж.-— Наш правитель и господин Вацлав за­брал у моего отца его земли за то, что он с оружием в руках воевал на стороне королевича Пршемысла, когда тот вос­стал против трона и посягнул на корону Чеха... Имрам умер в королевском плену. Теперь мне дозволено бывать за огра­дой замка только по высочайшему разрешению Маркварта. Я никогда не получу рыцарские шпоры, и никогда у меня не будет своей земли. Не знаю, куда бы я мог пригласить Пршедславу.

Русая красавица подняла руку, нежную, как водяная ли­лия,— на маленьком пальчике сверкал перстень с рубином, похожим на каплю крови.

— Твой дядя Маркварт по своей воле обменяет моё на­следство на часть земли,— провозгласила она.— Это будет наследство не волчьей невесты, а дочери рыцаря, который воевал за Крест и славу святого Иерусалима.

— Если бы я никуда не уходил! — вздохнул седой мужчи­на. Его жена и сын напоминали две печальные немые тени с морщинками вокруг губ.— Это я допустил, я позволил прорастать чужой вражде и сам принёс с Божьей земли семя проклятия.

Старуха молча взяла половину овцы и скрылась за за­навеской для приготовления еды для гостя и будущего зятя. А будущий шурин вышел из пещеры в образе человека, что­бы позаботиться о коне Бочека. У пажа в тот момент про­неслась мысль, что он приведёт домой супругу, окутанную чарами и проклятиями. Он уже явственно слышал враж­дебные упрёки Маркварта и насмешки своих двоюродных братьев. Но, решив, что судьбу пасынка, пребывающего в немилости у ленивого господина и своих родственников, уже вряд ли что-то может изменить в худшую сторону, он поцеловал прелестную Пршедславу в щёку.