Дело табак - Пратчетт Терри

Ваймс подумал, что он, кажется, единственный, кто услышал эти слова. Юный Сэм подошел, чтобы пожать Вонючке руку, но передумал. Сэм Ваймс негромко спросил:

— Вонючка, кто ты такой?

— А ты кто такой? — Гоблин ухмыльнулся. — Держись, Сэм Ваймс. Держись сообща или поодиночке. Но главное, держись. Держись, мистер Ваймс.

Ваймс вздохнул.

— Похоже, ничего другого мне не остается, — мрачно ответил он, огляделся, и его буквально пригвозили к месту взгляды Юного Сэма, Шнобби Шноббса и гоблинки, которая смотрела на маленького капрала как на Адониса. Смутившись, Ваймс пожал плечами.

— Так, просто в голову пришло, — сказал он.

Как ни крути, Фред Колон был одним из старейших друзей Ваймса — и мысль о том, что Шнобби Шноббс тоже из их числа, действовала отрезвляюще. Ваймс обнаружил сержанта в гоблинской пещере. Колон был ошеломлен, он подозрительно раскраснелся, но, тем не менее, выглядел вполне бодро, возможно, потому, что уписывал жареного кролика с таким энтузиазмом, словно назавтра предстоял конец света (для кролика, во всяком случае, он уже наступил). Шелли с некоторым опасением наблюдала за Фредом издалека; увидев Ваймса, она улыбнулась и показала оттопыренный палец, что было хорошим признаком.

Фред Колон отдал честь, хоть и с некоторым запозданием.

— Извините, мистер Ваймс, со мной неладно было. Все как в тумане, а потом я вдруг оказался тут среди этих ребят.

Ваймс затаил дыхание, и Колон продолжал:

— Очень приятные, услужливые, да еще и щедрые. Они мне столько грибов натаскали, невероятно вкусных. Конечно, по части штанов у них некоторые затруднения, извините за прямоту. Сидя тут, задумаешься… сам не знаю толком о чем, но точно задумаешься. — Он огляделся со странным блеском в глазах. — Неплохо, да? Приятно, тихо, вдали от безумной толпы. Я бы не прочь тут погостить…

Сержант Колон замолчал, бросил кроличью кость через плечо и быстро наклонился к груде камней, лежавших рядом с ним. Он поднял один из них. То ли у Ваймса разыгралось воображение, то ли на мгновение камень и впрямь сверкнул, прежде чем вновь превратиться в обыкновенный булыжник.

— Оставайся сколько хочешь, Фред, — сказал Ваймс. — Мне пора идти, но Шнобби будет поблизости… ну и все остальные тоже, как я понимаю. Оставайся… — он мельком взглянул на Шелли Задранец, — …но все-таки не задерживайся слишком долго.

Многие мысли посетили Ваймса, когда он спускался с Юным Сэмом с холма в деревню, а когда на пороге паба появился Джимини и чуть заметно, но весьма красноречиво кивнул, у Ваймса мелькнула мысль, что всякий смышленый трактирщик знает, куда дует ветер, и соответственно ставит паруса. Никто лучше его самого не знал, что сплетни возникают неизвестно откуда и распространяются непонятно как, но маленькую свиту Ваймса, состоявшую из Шнобби Шноббса и юной гоблинки, встречали улыбками и кивками, тогда как неделю назад их встретили бы недоуменными взглядами. Ужасная правда в том, что никто не хочет быть на стороне проигравших.

Когда они вернулись в Овнец-Холл, Ваймс нашел Сибиллу в розарии — она обрезала увядшие цветы. Занятие, которому предаются просто потому, что оно входит в список вещей, которые нужно делать в деревне, хочется тебе того или нет. Сибилла взглянула на мужа и вновь принялась за работу, негромко сказав:

— Ты многих встревожил, Сэм. Леди Ржав неожиданно нанесла мне визит, сразу после твоего ухода.

Щелк, щелк — яростно щелкали садовые ножницы.

— И ты ее впустила?

Щелк! Щелк!

— Конечно! Конечно!

Щелк, щелк.

— Я угостила ее чаем и шоколадным печеньем. Пускай она невежественная, похожая на квашню стерва, именующая себя титулом, на который она не имеет никакого права, но хорошие манеры никто еще не отменял.

Щелк, щелк, щелк.

— Этот цветок все равно нарушал симметрию, честно говоря. А от леди Ржав я выслушала лекцию о необходимости поддерживать устои и держаться вместе во имя защиты нашей культуры, ну, ты понимаешь.

Госпожа Сибилла слегка откинула голову, нацелила ножницы и взглянула на розовый куст, как кровожадный революционер на очередного аристократа.

— Знаешь, что сказала эта дрянь? «Дорогая моя, кого волнует, что случится с троллями? Пусть принимают наркотики, если им так хочется». И тогда, — с горящими глазами произнесла Сибилла, — я подумала о сержанте Детрите, который столько раз спасал тебе жизнь, и о юном Кирпиче, которого он усыновил. И я так разозлилась, что чуть не сказала нечто невообразимое! Леди Ржав думает, что я такая же, как она! Какая мерзость! Они ничего не понимают! Они годами благополучно жили, не испытывая необходимости думать по-новому, а теперь даже не знают, как это!

Щелк! Щелк! Тресь.

— Ты только что загубила розовый куст, дорогая, — заметил Ваймс. Он был впечатлен. Требовалась изрядная сила, чтобы срезать ножницами деревце толщиной примерно в дюйм.

— Это шиповник, Сэм, и он все равно был не нужен.

— Но ты могла бы дать ему шанс.

— Сэм Ваймс, ты совершенно не разбираешься в садоводстве, поэтому не начинай развивать социальные гипотезы в присутствии разгневанной женщины, вооруженной ножницами! Между растениями и людьми есть некоторая разница!

— Думаешь, ее послал сюда муж? — спросил Ваймс, немного отступив. — Он здорово влип, потому что к вечеру, полагаю, у меня будут доказательства причастности Ржава к контрабанде, перевозке гоблинов и, разумеется, попытке отправить Джетро Джефферсона за границу, чтобы избавиться от него. Я знаю, что происходит с гоблинами, которых отправляют в Говондалэнд, и это не лучшим способом сказывается на их здоровье. Джефферсон рассказал, что Ржав стоял за высылкой местных гоблинов три года назад. Я надеюсь в скором времени получить тому подтверждение. Все это, вместе взятое, по крайней мере сотрет ухмылку с его аристократического лица.

Птицы пели, розы насыщали воздух ароматом, и госпожа Сибилла уронила ножницы в карман передника.

— Какой позор для старого Ржава.

— Не думай, что я этого не понимаю, — сказал Ваймс. — Старик попытался меня отпугнуть, когда мы только приехали сюда, что говорит многое о его умственных способностях. Но к чести этого старого осла, нужно сказать, что он честен, порядочен и прям. К сожалению, еще он упрям, туп и невежествен. Ты права, для него это будет серьезный удар, хотя наверняка старый Ржав угробил по собственной глупости столько солдат, что стыд должен бы стать его второй натурой и лучшим другом, — он вздохнул. — Сибилла, каждый раз, когда мне приходится арестовывать очередного идиота, который думал, что ему сойдет с рук мошенничество, или вымогательство, или шантаж, я знаю, что его семья, скорее всего, будет страдать, понимаешь? Я помню об этом. Помню постоянно. Но проблема в том, что идиоты продолжают совершать преступления! В данном случае я пытаюсь пощадить кое-кого из соучастников, чья благодарность выразилась в даче показаний. Я могу посмотреть сквозь пальцы ради общего блага, но не более того.

Сибилла печально кивнула, потом потянула носом и спросила:

— Чуешь дым?

Вилликинс, который терпеливо стоял рядом, сказал:

— Капрал Шноббс и его, хм, юная… спутница прошли в кустарник вместе с Юным Сэмом, ваша светлость. Сержант Детрит последовал за ними, если можно так выразиться, негласно, — Вилликинс смаковал это слово, точно конфетку.

Свидетельством тому был кустарник, потому что никакие заросли, даже самые густые, не в состоянии скрыть тот факт, что по ним прошел тролль.

В кустарнике горел небольшой аккуратный костерок, за которым бесстрастно наблюдали Детрит и Юный Сэм и нервно капрал Шноббс, который смотрел, как его новая дама что-то готовит на вертеле.

— А, она жарит улиток, — сказала Сибилла, являя все признаки одобрения. — Какая предусмотрительная юная особа.

— Улитки? — в ужасе переспросил Ваймс.

— Традиционное блюдо в этих краях, между прочим, — ответила Сибилла. — Мой отец и его приятели частенько готовили улиток после выпивки. Очень полезно, много витаминов и минералов, насколько я знаю. Кстати, если откармливать улиток чесноком, у них будет чесночный вкус.

Ваймс пожал плечами.

— Наверное, всё лучше, чем вкус улиток.

Сибилла отвела мужа в сторонку и тихонько сказала:

— Кажется, это та самая гоблинка, которую они называют Сияние Радуги. Фелисити говорит, она очень толковая.

— Сомневаюсь, что она добьется успеха у Шнобби, — сказал Ваймс. — Он неровно дышит к Верити Колотушке. Ну, помнишь, той торговке рыбой.

— Она обручилась месяц назад, — шепнула Сибилла. — С парнем, который строит собственный рыболовный флот.

Они посмотрели сквозь листву и на цыпочках удалились.

— Но она же гоблинка! — прорвалось из глубины души Ваймса.