Дорогая Жасмин - Смолл Бертрис

— Нет. Пусть твоя хозяйка спускается к нам, она здорова. Иди и передай, что мы будем рады ее обществу.

— Повинуюсь, милорд, — ответил Адали, оставаясь при этом абсолютно бесстрастным. Он не представлял, как воспримет госпожа подобное приглашение, по почему-то проникся уважением к властным манерам графа. Жасмин с каждым днем становится все упрямее и непредсказуемее, совершенно не занимается воспитанием своих отпрысков. Трое старших говорили между собой на смеси ломаного французского и английского. Скорбя по принцу Генри, Жасмин почти не обращала на них внимания. Всю свою любовь она отдавала младшему сыну, которому в сентябре исполнилось два года, безудержно баловала и этим непоправимо портила его. Необходимо, чтобы в доме и постели госпожи вновь появился мужчина. Хозяин. Главное теперь — убедить в этом принцессу.

Адали отправился наверх и нашел госпожу в гардеробной, где служанки, повинуясь ее указаниям, собирали вещи.

— Мы исчезнем, прежде чем проснется граф или бабушка, Адали, — сообщила она. — Надеюсь, у тебя найдется что подсыпать в вино. Пусть они спят долго и как можно крепче.

Адали сделал служанкам знак остановиться.

— Вы бросите детей, госпожа? — невозмутимо осведомился он.

— Конечно, нет! Дети поедут с нами! Как ты мог подумать такое?

— Моя принцесса, вы намеренно стараетесь ослушаться короля Англии и лишить детей законного наследства. Столь безрассудное поведение напоминает мне вашего брата. Селима, ныне Великого Могола, повелителя Индии! — покачал головой Адали. Его огромные карие глаза спокойно взирали на хозяйку. В юности он был похож на индианку-мать, теперь же, к пятидесяти годам, стал копией отца-француза.

Жасмин не верила своим ушам. Адали был ее лучшим другом!

— Неужели ты тоже считаешь, что я должна стать женой графа Гленкирка? — растерялась она.

— Он достойный супруг для вас, моя принцесса. Богат и в большой милости у короля. Да и собой недурен, к тому же вы знаете, каков он в постели. Помнится, тогда вы нашли его неплохим любовником. Он любит ваших детей и хочет сына-наследника. Чего еще желать, моя принцесса? Женщины вашей высокой касты не выходят замуж по зову сердца, а без влиятельного мужа и властного хозяина вам нечего ожидать от жизни.

— Жестокая смерть унесла двух моих мужей, Адали, — вздохнула Жасмин, — и не пощадила принца Генри. Графу Гленкирку стоит хорошенько подумать, прежде чем венчаться с такой женщиной, как я. Возможно, брат наложил на меня проклятие. Кроме того, Джеймс Лесли больше не любит меня и женится, чтобы угодить королю. Он ненавидит меня, Адали.

— В таком случае вы не станете долго скорбеть, если его постигнет участь Ямал-хана и Рована Линдли, — рассудительно заметил Адали, — зато исполните волю короля и вернете его благоволение не только себе, но и детям. Если ваш брат в самом деле проклял вас, моя принцесса, и мужчинам, которым вы отдаете сердце, суждено умереть, значит, и лорд Лесли познает неумолимость рока, а это прекрасный способ избавиться от врага, не так ли?

— Ты нисколечко не веришь, что я обречена на вечное вдовство, правда, Адали? — раздраженно бросила Жасмин. — Все вы против меня, даже бабушка! Она встала на сторону графа, и поэтому мне необходимо бежать сегодня ночью. Другой возможности не представится.

— И снова вы забываете о детях! — упрекнул Адали. — Вы слишком долго жили одна, принцесса. Но теперь должны вернуться к людям! На сей раз я не стану вам помогать, и Рохана с Торамалли со мной согласны. Подумай, дочь моя, куда ты отправишься, покинув Бель-Флер? Ты не сможешь поселиться во владениях короля Якова, и твои английские, ирландские и шотландские поместья для тебя закрыты. Только благодаря родственникам ты скрывалась так долго, но стоит мадам Скай все им объяснить, как тебе придется бежать и из Франции. К тому же в этой стране постоянно воюют католики с протестантами. Скоро оставаться здесь будет небезопасно. И что дальше? Мы оба знаем, что вы не можете вернуться к брату в Индию. Нет, принцесса, ваше место рядом с мужем! — отчеканил евнух, и Жасмин поняла, что впервые в жизни у нее нет иного выхода, кроме самого неприятного.

— Прикажете сказать его светлости, что вы спуститесь к ужину, госпожа? — мягко, но настойчиво осведомился Адали.

Жасмин хотела отказаться, но неожиданно почувствовала сильный голод. Сама мысль о том, чтобы пробраться на кухню и украдкой стащить что-нибудь, была невыносима. Нет, она не позволит графу командовать в собственном доме. Джеймс Лесли — самый высокомерный наглец на свете, но — гром и молния! — он не лишит ее ужина, как провинившуюся служанку!