Рай на краю океана - Ларк Сара

Он добросовестно исполнял ее, нанимая самых красивых и послушных балерин, а танцоров отбирал таких, которые отдавали предпочтение своему полу. Не стоит ведь брать с собой конкурентов за море! Отбирая певиц, теноров, басов и баритонов, он следил в первую очередь за тем, чтобы не ангажировать никого, кто превосходил бы его по голосовым и внешним данным. Его будущая партнерша, первое сопрано, соответственно, представляла собой посредственность как внешне, так и по голосовым данным, хотя была очень добрым человеком. Сабина Конетти, равно как Родерик, прекрасно понимала, что великое искусство ей не светит. Она была благодарна за хорошо оплачиваемый ангажемент, всегда могла позаботиться о Родерике — в отличие от балерин — и вообще всем своим видом выражала готовность прижать к своей пышной груди всякого, кто пожалуется ей на жизнь. Это кое от чего освободило Родерика; он был избавлен ото всех личных проблем ансамбля, из-за которых другим импресарио частенько приходилось не спать ночами. В его маленьком ансамбле царили мир и любовь — как выяснилось, публика была непритязательна. Еще на судне, пароходе, который проделал весь путь за несколько недель, труппа дала пару концертов и путешественники осыпали деятелей искусства и довольного Джорджа Гринвуда похвалами.

Поэтому Родерик не переживал по поводу первого выступления ансамбля в Крайстчерче, на Кентерберийской равнине. Сабина Конетти на деле оказалась, пожалуй, еще лучше, чем Дженни Линд.

Крайстчерч тоже стал для артистов приятным сюрпризом. Певцы и танцоры готовились увидеть дыру на краю света, но на самом деле приехали в город, в котором чувствовалось стремление не уступать английским метрополиям. Аттракционом города служил пущенный еще в 1880 трамвай, пестро разукрашенный, ходивший по миленьким улицам. Крайст-колледж привлекал студентов со всей Новой Зеландии и придавал городу налет молодости, а скупых тут вообще не было. Овцеводство, а с недавних пор и разведение крупного рогатого скота позволили Кентербери сколотить приличное богатство, а отцы города готовы были делать внушительные вложения в различного рода общественные заведения.

Впрочем, оперного театра пока еще не было; представление должно было состояться в отеле. Родерик снова возблагодарил небо за Сабину. Пока она возилась с жалобами певцов на плохую акустику банкетного зала в отеле «Уайт Харт» и выслушивала танцоров, волновавшихся по поводу слишком маленькой сцены, он решил сначала познакомиться с городом, а затем, незадолго до выступления, украдкой оглядел публику. Собрание хорошо одетых, исполненных радостного предвкушения людей, которые сейчас будут превозносить его, словно он сам Пол Каллиш во плоти, вдохновило Родерика Барристера. Сбывшаяся мечта! А потом он увидел девушку…

Именно Хизер Уитерспун привлекла внимание Уильяма и Куры Мартин к гастролям оперного ансамбля. Хотя Джордж Гринвуд информировал на этот счет Гвинейру, она совершенно забыла об этом — поскольку ни Джек, ни Джеймс не испытывали желания пойти.

— Вообще-то, опера это красиво. — Гвинейра предприняла еще одну попытку переубедить сына, впрочем, без особого энтузиазма.

Она хотела дать ему возможность получить разностороннее образование, и в этом вопросе Джеймс тоже обычно поддерживал ее. Турне Королевской труппы имени Шекспира в прошлом году МакКензи посетили с огромным удовольствием, причем Джеку больше понравились бои на мечах, чем песни о любви Ромео и Джульетты. Судя по всему, оперу семья Гвин не воспринимала.

— Да и что нам делать с Глорией? — выдвинул новый аргумент Джек. — Она ведь будет плакать, если мы уйдем надолго, а если возьмем ее с собой, будет плакать еще сильнее. Она же не любит этого шума.

В последнее время мальчик обзавелся привычкой таскать за собой всюду свою «внучатую племянницу», словно какого-нибудь щенка. Вместо медвежонка, который висел над ее колыбелькой, в конюшне над ней покачивалась ненужная корзинка, а когда Глория пыталась что-то ухватить, он совал ей в ручку несколько соломинок или щетку для чистки лошадей, чтобы она могла поиграть. Похоже, малышке это нравилось. Пока ее мать не начинала петь или играть на рояле, она вела себя спокойно, а с тех пор, как Джек освоил подогрев молока, малышка еще и стала безмятежно спать.

О предстоящем вечере в опере Кура и Уильям никого в известность не поставили. Постепенно две жившие в Киворд-Стейшн семьи все больше отдалялись друг от друга. Стоявший в центре салона рояль и вечерние концерты Куры рано загоняли Джеймса и Джека в свои комнаты, и, несмотря на то, что молодая женщина уходила к себе довольно рано, никому не хотелось составлять Уильяму компанию, который пристрастился к виски. Кроме, конечно же, Хизер Уитерспун.