Огонь луны - Миллер Линда Лаел

К вечеру у Мэгги начался жар. Мало что в этой жизни было невозможным для Риви, но вытащить карету из грязи оказалось выше его сил. Наконец, когда сумерки стали сгущаться, не оставалось ничего иного, кроме как распрячь измученных лошадей и скакать к гостинице. Риви приехал вместе с сердитым кучером, Дунканом и его людьми через несколько часов после того, как отвезли женщин. Кора, Элизабет и Элеанор сидели за столом. Элизабет разглядывала картинки в книжке, а Кора играла в карты с Элеанор.

— Где Мэгги? — сразу же требовательно спросил Риви.

Элеанор грациозно встала, прошла сквозь толпу промокших мужчин и встала напротив Риви.

— Она отдыхает. Вам нужно раздеться, мистер Маккена, вы еще не совсем здоровы.

Мэгги? Отдыхает? Упрямая энергичная Мэгги? Риви оттолкнул Элеанор, когда она попыталась снять с него плащ.

— Где?

— Наверху. Первая дверь направо, — вздохнула Элеанор.

Риви побежал наверх через две ступеньки, подгоняемый предчувствии беды. Он увидел, что Мэгги лежит, полураскрытая, на придвинутой к косой крыше постели.

Сбросив плащ, Риви укрыл ее и отошел, чтобы не капать на Мэгги. Он отшвырнул мокрую шляпу и высушил волосы полотенцем, которое нашел в тумбочке под умывальником.

— Мэгги?

Она приоткрыла затуманенные серые глаза и невидяще посмотрела на него, от чего у Риви по спине побежали мурашки хуже, чем от сырой одежды.

— Святые угодники! — пробормотал он, потрогав ее лоб.

Она вся горела.

Резко развернувшись, Риви выбежал из комнаты и спустился вниз.

— Элеанор, — приказал он, — поднимитесь наверх и приглядите за моей женой. У нее сильный жар. — Он повернулся к Дункану, который был тоже мокрым до нитки.

— Кирк, есть здесь поблизости врач?

Дункан пожал плечами, но все же изменился в лице, и в этот миг Риви понял, что он по-своему, хотя и непостоянно, привязан к Мэгги.

— А тот парень, миссионер из Скуотер Ридж, — сказала дородная хозяйка, — он ведь врач, да, Анжелина?

Девочка в чепце кивнула.

— Да, мама.

Не успел еще Риви что-либо сделать, как Дункан повернулся к своим людям и приказал:

— Привезите его.

Двое человек, не сказав ни слова, накинули плащи и мокрые шляпы и вышли.

Риви вернулся наверх к Мэгги, разделся до брюк и поставил стул рядом с ее кроватью. Он понял, что Дункан стоит за спиной, но ничего не сказал.

— Она так похожа на мою жену, — заметил Дункан.

Эти слова заставили Риви посмотреть через плечо на человека, который когда-то был его другом.

— Так вот почему ты так одержим ею, — хрипло сказал он. — Она напоминает тебе Елену.

Дункан застыл при звуке имени, которое, Риви это знал, было для него священным.

— У нее был ребенок от тебя, как и у Мэгги. Ну не ирония ли судьбы, Маккена?

Они уже тысячи раз обсуждали это. Риви закрыл глаза и вздохнул.

— Я никогда не прикасался к Елене, — терпеливо сказал он, готовясь услышать знакомый ответ:

— Она сама сказала мне, что ребенок твой. Она говорила, что ты собирался увезти ее в Америку…

— Бога ради, Дункан, послушай меня. Я не знаю, зачем Елена лгала тебе, но между нами ничего не было. Никогда!

— Она гонялась за тобой! Ты знаешь, как это унизительно?

Риви снова коснулся щеки Мэгги, и голос его прозвучал тревожно и хрипло. Елена Кирк действительно преследовала его, но у него никогда не было привычки спать с чужими женами, и он, насколько это было возможно, деликатно отказывал ей.

— Ей хотелось вернуться домой, Дункан. Обратно в Англию, а не в Америку. Это было ее навязчивой идеей.

— Теперь ты утверждаешь, что Елена была сумасшедшей? — зло прошептал Дункан.

— Не сумасшедшей. Одинокой.

— У нее были сыновья, и у нее был я!

— Возможно, у нее и были сыновья, — согласился Риви, не сводя глаз с пылающего лица Мэгги, — но у нее никогда не было тебя. Ты был слишком занят добычей опалов, слишком занят шашнями со своими многочисленными любовницами. Немудрено, что Елена принялась выдумывать истории о собственных любовниках.

— Господи, хотелось бы мне верить, что она никогда не отдавалась тебе.

Риви поднялся и медленно повернулся лицом к Дункану.

— Какие у меня могут быть причины лгать тебе? К тому же ты уже отомстил мне за свои надуманные беды, так что теперь я с удовольствием скажу тебе, что твоя жена предпочитала меня.

Казалось, Дункан был ошарашен, и когда сразу же после слов Риви в комнату вошла Элеанор, он, не говоря больше ни слова, вышел.