Зачарованные - Харт Кэтрин

— Шери, ты и так для меня очень много сделала, — сказала Никки. — Зачем еще что-то покупать?

Шери пожала плечами:

— Слишком поздно, обратно' продавать не пойду. Давай разворачивай.

Никки развернула бумагу и увидела дубовую подставку с медной пластинкой, на которой было выгравировано ее имя. Ее новое имя. Миссис Николь Сильвер.

— Поставишь на стол. Пусть деточки поскорее запоминают твое теперешнее имя и не называют тебя больше девичьим.

— Ох, Шери! Спасибо тебе! Какая прелесть! Знаешь, я одного опасаюсь, как бы Торн не рассердился на меня за то, что я перевернула его имя. Что ни говори, а имя собственное — нечто такое же неприкосновенное, как личная территория.

— Думаю, по прибытии сюда он слишком будет занят, особенно по части спальни, так что вряд ли его особенно озаботит перемена имени, если он вообще это заметит, — смеясь, проговорила Шери. — Ну а потом, когда он отдышится, ты ему объяснишь, что сделала так ради сохранения своей монограммы — «эн-эс», иначе пришлось бы здорово потратиться, чтобы заменить метки на всех скатертях, полотенцах и простынях.

Подруги вышли из школы и направились к автостоянке.

— Что ты запланировала на уик-энд? — спросила Шери.

— Хотела поехать к маме и папе, а заодно и дерево проверить.

Через несколько дней после возвращения Никки домой, когда шумиха вокруг этого события немного улеглась, она вспомнила о послании родителям, закопанном ею в прошлом веке возле реки, под небольшим дубком, теперь не только выросшим, но и поваленным бурей. Не очень-то веря в возможность находки, она все же отправилась на берег речки-ручья и предприняла кое-какие раскопки, так, на всякий случай. К ее радости, завернутое в кожу послание действительно находилось здесь! Упаковка почернела, обветшала, но письмо все-таки сохранила.

Была, правда, одна странность — из свертка исчезли лотерейные билеты, которые она собственноручно вложила туда. Их отсутствие заставило Никки предположить, что Сильвер Торн возвращался к дереву и по каким-то причинам, которых она не могла понять, вытащил их оттуда. Но причины, очевидно, были. И она решила, что если Торе попытается войти с ней в контакт, он свое послание закопает под тем же деревом, надо только регулярно проверять то место, где хранилось ее собственное письмо. Конечно, она могла ошибаться, но все же попросила отца не трогать пока дерево, пусть еще полежит там, где упало; и с тех пор регулярно совершала паломничество к заветному дубу и проверяла свой уникальный почтовый ящик.

Теперь, услышав о том же, Шери подняла глаз» к небу и простонала:

— Опять это дерево! Ты же два дня назад проверяла его. Становится не смешно! Почему бы тебе просто не разбить лагерь возле чертовой святыни, или чем ты там еще считаешь свой дохлый дуб, и не поступить к нему в услужение в качестве хранительницы?

— Надо это обдумать. А сейчас я еду. Торн может написать мне, — ответила Никки голосом, не терпящим возражений.

— Сдаюсь, — вздохнув, буркнула Шери.

— Хочешь поехать со мной? Или у тебя свидание с Дейвом?

Шери познакомилась с Дейвом Доусоном в тот день, когда Никки впервые объявилась у родителей. Дейв был одним из офицеров, причастных к расследованию, и сопровождал детективов, прибывших на ферму Сванов, чтобы расспросить Никки. Они с Шери сразу обратили друг на друга внимание и с тех пор встречались. Не будь Шери ее лучшей подругой, Никки могла бы опасаться, что та, ненароком проболтавшись, выдаст ее секрет. Но Шери была ее лучшей подругой, человеком, проверенным на деле, и Никки доверила бы ей не только свои сокровеннейшие тайны, но и саму жизнь.

— Нет, Дейв в эти выходные дежурит, — сказала Шери. — Я думала, мы с тобой пройдемся по магазинам. Может, попадется что-нибудь путное для беби.

Никки усмехнулась. Шери весьма основательно вошла в роль будущей крестной матери.

— Ну, я собиралась заехать в универмаг, — призналась она. — Просто посмотреть, что у них есть из обоев с веселеньким узором. Если мне там что-нибудь понравится, я могла бы заказать несколько рулонов для детской.

— Только ничего не покупай без меня, — твердо сказала Шери. — Не хватало еще, чтобы мой крестник спал в комнате, где со стен смотрит множество этих аляповатых мультяшечных рожиц, карикатурно скалящихся над ним, как какие-нибудь ухмыляющиеся горгульи.

— А что бы ты предпочла? Чтоб над ним витали твои бесчисленные личики в сиянии нимбов и с крылышками вместо ушей?