Моя строптивая леди - Беверли Джо

— Появится здесь? — тупо переспросил Форт.

— Ну да. Разве леди Честити ничего не сказала? Я пригласил вашего отца на бал.

— Это письмо… — Форт поднялся, стискивая пергамент, — его бы следовало сжечь!

— Возможно, возможно…

— Но вы предпочитаете иметь его в своем распоряжении, как карающий бич? Воображаю, как это вас забавляет! Отвечайте, как вы намерены поступить?

— Как поступить, как поступить… — Маркиз держался так, словно решение принималось только в эту минуту. — Я намерен принять все меры к тому, чтобы мой брат мог спокойно обвенчаться с вашей сестрой. Таков мой личный интерес в этом деле, и письмо отлично послужит этой цели. В моих глазах, Торнхилл, это вовсе не карающий бич, а средство для выкручивания рук человеку. В дальнейшем можете поступать с этим документом по своему усмотрению, но если собираетесь хранить его как память, не держите просто в ящике стола, а имея при себе, не выходите из дому без личной стражи.

В гостиной было очень тихо, пока Форт переваривал намек на то, что отец способен прикончить его ради обладания письмом.

— Возьмите! — наконец процедил он и сунул документ в руки Родгару. — Я подумаю, что с ним делать дальше, а пока пусть побудет у вас.

Он промаршировал вон из комнаты. Верити что-то шепнула мужу, поднялась и многозначительно посмотрела на Честити. Этот безмолвный призыв был понят, и сестры вместе отправились на поиски брата.

Форт оказался в своей комнате, где в одиночку попивал бренди. Улучив минуту, Верити схватила бутылку и спрятала за спину.

— Сейчас не время для этого, брат.

— Это все ваша вина, негодяйки! — рявкнул он.

— Ну знаешь! — возмутилась Честити. — По-моему, это самое несправедливое, что ты сказал за всю свою жизнь. И я, и Верити много выстрадали, и притом незаслуженно.

— Да неужто? Если бы ты не развратничала с одним Маллореном, другой не держал бы сейчас в когтях всю нашу семью!

— Наша семья в когтях у Родгара только потому, что отец совершил государственную измену!

— Боже милосердный! — Форт со стоном уронил голову на руки. — Когда все это выплывет, Уэрам конец на веки вечные!

Молодые женщины уселись по обе стороны от него.

— Почему ты так говоришь? — мягко спросила Честити. — Родгар ведь пообещал, что не предаст письмо огласке.

— Нашла кому верить!

— А почему не верить Родгару?

— Он терпеть не может нашу семью!

— Почему?

— Из-за некоего Рассела, приверженца Питтов, которых ненавидит наш отец… Впрочем, как я теперь вижу, он ненавидит любого, кто стоит между ним и властью. Так вот, этот Рассел был в армии суперинтендантом, его обвинили в хищениях, отдали под суд и признали виновным, но Родгар до последнего оставался на его стороне. Само собой, ходили разговоры, что и ему перепадало в бытность Рассела у кормушки. Помню, отец возмущался тем, что солдатские мундиры шьются из гнилого сукна, обувь в дожди расползается, а ружья через раз дают осечку. Он настаивал на высшей мере и был рассержен тем, что дело кончилось отставкой. — Форт снова опустил голову на руки. — Хотелось бы знать, на чьей стороне была тогда правда…

— По-твоему, Родгар жаждет мести? — спросила Верити.

— Он не даст спуску своим врагам.

— Мы ему не враги, — тихо, но твердо возразила Честити и, когда брат поднял голову, продолжила:

— Маркиз лучше, чем ты думаешь. Я знаю, ты скажешь, что любовь помутила мой рассудок, но постарайся понять: Родгаром движет в первую очередь любовь к своим близким, все остальное — дело второстепенное. Зачем ему выдавать отца? Это только усложнит ситуацию, а ему не принесет, ничего доброго.

— Хотелось бы мне, чтобы ты была права. — Тем не менее лицо Форта несколько прояснилось. — Документ нужно забрать, как только все это кончится… конечно, если Родгар отдаст его.

— Он обещал его вернуть по первому требованию и, конечно, сдержит слово. — Честити накрыла руку брата своей. — Хочешь, я попрошу его поклясться?

— Унижаться до просьб? — Он отбросил ее руку. — Я запрещаю тебе! Когда подумаю, что он может потребовать взамен…

— Форт! — ахнула шокированная Верити.

— Дурак! — крикнула Честити. — Маркиз мне теперь вроде брата, это благородный и честный человек! И знаешь что, Форт? Только с ним я узнала, что такое настоящий брат! Он был ко мне добрее и великодушнее, чем ты!

Она выбежала, хлопнув дверью. Форт выругался.

— Девчонка совсем отбилась от рук! Пора задать ей хорошую трепку!