Магия Луны - Коултер Кэтрин

Рафаэль протестующе взмахнул рукой:

— Я и в самом деле только что вернулся из Сент-Остела.

— Знаю, ты хотел организовать наш отъезд в Фалмут. Может, отправимся туда сразу после ленча? Мне не терпится увидеть твой удивительный корабль и познакомиться с людьми.

— В Фалмут? Ах, ну да, конечно… Однако, честно говоря, — понизив голос, сказал Рафаэль, — я шел сюда, чтобы сказать тебе вовсе не это. Я не могу не думать о вчерашнем вечере. И все время хочу тебя. Понимаешь, дорогая, даже вдали от тебя я постоянно испытываю жгучее желание. Это просто безумие! Ты сводишь меня с ума!

Виктория покраснела, пробормотала что-то неразборчивое и начала с преувеличенным старанием вычерчивать в дорожной пыли носком туфли какие-то абстрактные фигуры.

— Ты восхитительное, волнующее создание, — воодушевленно продолжал тем временем он. — Мне кажется, нет человека, который сумел бы противостоять твоему неотразимому обаянию. Знаешь, сейчас, конечно, еще не подошло время ленча да и в нашем распоряжении нет кухни миссис Рипл, зато я знаю здесь неподалеку одну очень укромную полянку. Земля там покрыта густой и мягкой травой, а величавые клены молча стоят на страже этого уединенного уголка, охраняя покой его обитателей.

Сердце Виктории затрепетало, как рвущаяся на волю из тесной клетки птица. Она непроизвольно облизнула нижнюю губу, вызвав этим невинным жестом целую бурю эмоций в его жаждущей душе. Больше всего на свете ему хотелось немедленно стиснуть Викторию в объятиях, разорвать на ней одежду, и… Будь он трижды проклят! Усилием воли он сумел сдержаться, не выдать терзающих его чувств и даже ощутил невольное уважение к самому себе за проявленную выдержку.

Но он не мог отказать себе в удовольствии хотя бы поцеловать Викторию, тем более что вокруг никого не было.

— Милая, иди ко мне.

Виктория с готовностью, ни минуты не раздумывая, подошла. Улыбаясь, она обняла его, приподнялась на носки, закрыла глаза. Его руки скользнули по прикрытым тонкой тканью плечам, спине… Внезапно он прижал ее к себе так сильно, что ей стало трудно дышать. Наклонившись, он поцеловал ее. Грубо, яростно. Потом, словно одумавшись, он ослабил натиск и нежно провел языком по ее нижней губе.

Виктория была поражена. Отвечая на ласку, она сама поцеловала его и.., ничего не почувствовала. В чем дело?

— Рафаэль?

Не давая ей опомниться, он снова впился в ее полураскрытые губы, принялся искать языком ее язык…

Виктория с силой отстранилась, недоуменно взглянула снизу вверх на обращенное к ней искаженное страстью лицо и нерешительно отошла на шаг в сторону.

— Я хочу тебя, сейчас, немедленно, Виктория… Пойдем скорее.

— Но все так странно! — удивленно воскликнула она. — Я не очень уверена, что…

Ей не удалось договорить. Схватив ее за руку, он сильно потянул ее за собой. Не устояв на ногах, Виктория упала прямо на своего похитителя и сквозь одежду почувствовала, как напряглась и восстала его мужская плоть.

* * *

— Дамьен, я требую, чтобы ты поговорил со своим братом. Ты только посмотри! Какое бесстыдство! Они там у конюшни почти что занимаются любовью на виду у всех! — воскликнула Элен, окликнув шедшего мимо Дамьена.

Он резко остановился, мгновенно помертвев:

— О чем ты говоришь, Элен?

— О Рафаэле и Виктории. Я, конечно, понимаю, что они женаты, но это еще не повод вести себя так бесстыдно.

Он окинул странным взглядом Элен, потом резко рванулся к окну. Никого.

— Дамьен! Что случилось?

— Ничего, — процедил он сквозь зубы, — абсолютно ничего. Просто твоя заблудшая кузина и мой братец отправились на сеновал.

* * *

Не ослабляя мертвой хватки, Дамьен продолжал тащить ее за конюшню.

— Отпусти меня! Будь ты проклят! Немедленно!

— Виктория, любовь моя, пожалуйста, не упрямься. Ты же сама знаешь, что хочешь меня…

— Отпусти, Дамьен. Теперь я знаю, что это ты. — Виктории наконец удалось вырваться, и она с ожесточением вытерла рот ладонью:

— Ты омерзителен! На тебе даже его одежда! Ты был в нашей комнате?

Дамьен тщетно попытался изобразить улыбку. Но это ему не удалось. Он потерпел сокрушительное поражение.

— Как? — спросил он, боясь пошевелиться. Тело горело огнем, его терзала боль неудовлетворенного желания. — Как ты узнала, что я не Рафаэль?

Виктория некоторое время молча смотрела на стоящего перед ней мужчину. Когда она заговорила, в ее голосе прозвучало такое ледяное презрение, что Дамьен невольно поежился.