Кровавая месса - Бенцони Жюльетта

Он вышел, а Мари-Жанна навела порядок в комнате, нарочно оставив невымытой одну плошку, чтобы создать впечатление, что ребенок поел. Потом она села к столу и стала ждать мужа. Подвыпивший Симон вернулся около девяти часов вечера вместе с четырьмя комиссарами, только что заступавшими на дежурство. Мари-Жанна встала, когда мужчины вошли в комнату, и взяла свечу.

– Попробуйте только мне его разбудить! – проворчала она недовольно. – Мальчишка никак не хотел засыпать.

Желтоватый свет свечи, которую женщина подняла над головой, коснулся белокурых кудрявых волос, скользнул по круглой щеке, и лицо мальчика тут же снова погрузилось во тьму. Впрочем, вошедших можно было не опасаться: ни один из них не знал Людовика в лицо.

– Все в порядке! – сказал комиссар по имени Ланье. – Сейчас мы дадим вам официальное освобождение от работы.

Он сел за стол, взял бумагу и начал писать: «...Симон и его жена предъявили нам узника по фамилии Капет. Состояние его здоровья хорошее. Мы берем на себя охрану вышеупомянутого Капета и даем им временный отпуск...»

– А кто будет теперь им заниматься? – поинтересовалась Мари-Жанна. – Надеюсь, за ним будут так же хорошо ухаживать, как это делала я?

– Не беспокойся. Сюда каждый день будут приходить два новых человека и присматривать за мальчишкой. Не знаю, зачем это нужно, но таково распоряжение Конвента.

– Что-то мне это не по душе. Ну ладно, возможно, когда я поправлюсь, мне разрешат сюда вернуться. Ах, да! Лошадь мы заберем. Она ему не понравилась: мальчик ее боится.

Все вышли, дверь в комнату, где спал ребенок, закрылась. Повозка по-прежнему стояла внизу. Гаспар держал лошадь под уздцы. Заметив, что Симон еле держится на ногах, он помог ему взобраться на повозку.

– Я провожу вас, гражданка, – обратился он к Мари-Жанне, – и помогу поднять наверх все эти вещи.

– Хороший ты парень, гражданин Гаспар. Спасибо тебе!

Повозка тронулась с места. Уже наступила ночь, которой спустившийся на город густой туман придавал нечто зловещее. Маленький кортеж скрылся в белом облаке.

На четвертом этаже мрачной старой башни две женщины – Мадам Елизавета и Мария-Терезия – молились, не в силах заснуть. Весь день до них доносился шум переезда, и они не сомневались, что мальчика увозят далеко от них...

Однако повозка проехала всего метров двести до старого конюшенного двора, где ждал своих новых хозяев трехэтажный дом. Рядом с ним в стене Тампля была калитка, через которую можно было свободно выйти на улицу – ее никто не охранял, потому что она не являлась частью высокой ограды, возведенной вокруг королевской тюрьмы.

Симоны были не единственными обитателями этого дома. Там же жили консьерж Тампля Пике и повар Ганье с женой. Предназначенная для Симонов квартира из двух комнат располагалась на втором этаже; одно из ее окон выходило прямо на улицу.

Первым делом Гаспар проводил наверх Симона и уложил его в постель. Тот немедленно захрапел. Тем временем повар Ганье и его жена пригласили Мари-Жанну, которую они хорошо знали, зайти и посидеть у них.

– Иди, гражданка Симон! – посоветовал ей Гаспар. – Я отнесу вещи наверх, а потом вернусь в башню. Ты сегодня достаточно походила вверх-вниз по лестницам.

– Что верно, то верно, – с тяжелым вздохом отозвалась жена Симона. – После башни эти лестницы кажутся мне такими пологими.

– Может, и ты зайдешь пропустить стаканчик, когда закончишь? – предложил Ганье.

– Большое тебе спасибо, гражданин, но я должен вернуться в тюрьму. Вообще-то мне ведь не полагается оттуда выходить, а здесь мы почти на улице.

Мари-Жанна пошла к повару, а Гаспар подхватил корзину с бельем и направился к лестнице. Он поднялся в квартиру Симонов, подошел к нужному окну, открыл его и, высунувшись наружу, негромко мяукнул два раза. Под окном немедленно появились две тени. Гаспар вынул из кармана моток толстой веревки, привязал один конец к корзине и аккуратно спустил драгоценную ношу на руки своим сообщникам. Потом он закрыл окно, вышел из квартиры и отвел лошадь в конюшню, откуда ее на следующее утро должен был забрать владелец. Повозку Гаспар оставил у дверей.

Достав из кармана еще один ключ, он открыл калитку в стене и вышел спокойным размеренным шагом, хотя ему хотелось петь во все горло от радости. Наконец-то, после стольких неудач, хоть один план начал осуществляться!

На соседней улице ждала карета, на козлах сидел Питу. Гаспар прыгнул внутрь и почти упал на руки Кортею и Дево, которые уже успели вынуть все еще спящего ребенка из корзины. Питу щелкнул кнутом, и карета неторопливо выехала на бульвар; он щелкнул еще раз – и лошадь пошла галопом...