Дочь регента - Холт Виктория

— Что ж, победа означает, что законные владыки государств начнут требовать того, что принадлежит им по праву, — сказал принц. — Они будут вечно благодарить нас за то, что мы вернули им их владения. И не только французский король, но и испанский, сардинский, а также Ганноверы и Оранские...

На чело принца набежало облачко. Он вспомнил о принце Оранском. Нужно как-то устроить его брак с Шарлоттой...

***

Принц Оранский снова возвращался в Англию. Регент сказал матери, что это еще более блестящая партия, чем раньше. Теперь, когда семейство жениха вернуло себе свое королевство, о лучшем браке нечего было и мечтать.

Регент не желал более ничего слышать о глупой влюбленности в Глочестера — которая, как он прекрасно понимал, служила лишь прикрытием, ибо на самом деле Шарлотта была увлечена Девонширом. Он настоит на ее встрече с принцем Оранским, и Шарлотта в конце концов проникнется к нему симпатией.

Принц часто виделся теперь с дочерью. Он пускал в ход свое обаяние и, разумеется, добивался успеха. Он объяснял Шарлотте, какая тактика применялась в победоносных битвах. Принцесса слушала, не вникая в эти подробности, однако получала наслаждение от того, что отец пытается доставить ей радость. Однажды, принимая дочь в Карлтон-хаусе, отец показал ей портрет принца Оранского.

— Признай, — с улыбкой сказал он, — что этот молодой человек вполне приятной наружности.

Шарлотта промолчала.

— Разве не так? — продолжал принц. — Ну, согласись! В этом-то и была вся беда: принц хотел, чтобы все с ним соглашались; в подобных случаях он бывал просто обворожителен.

— Уродом его не назовешь, — признала Шарлотта, и регент не выразил недовольства ее ответом.

— Скоро, — заявил он, — ты воочию убедишься в том, что он далеко не урод.

Принцесса упрямо выпятила губы, но отец был настроен и дальше пускать в ход свое обаяние и поэтому сделал вид, будто не заметил.

Мерсер — она в то время путешествовала — видела принца Оранского, когда она проезжала через Плимут, и написала об этом Шарлотте.

Мерсер была приятно удивлена. Принц оказался застенчивым юношей, однако Мерсер не считала это недостатком, тем более что принца очень красила улыбка. Он вовсе не был букой и ценил юмор. Мерсер смогла присмотреться к нему поближе и обнаружила, что он довольно милый собеседник. Она выражала надежду, что Шарлотта согласится с ее впечатлением.

Это письмо произвело на Шарлотту гораздо больше впечатления, нежели все попытки регента приукрасить принца Оранского. Принцесса доверяла Мерсер, и если, по мнению Мерсер, юноша выглядит вполне достойно, то — рассуждала Шарлотта — так оно, вероятно, и есть.

***

Регент приехал в Ворвик-хаус. На Корнелию он даже не взглянул: после того завтрака у Девоншира регент вел себя с ней недружелюбно. Георг заявил, что он желает поговорить с дочерью.

Шарлотта насторожилась. Она догадывалась, что он заведет речь о вечернем приеме, на котором принца Оранского хотели с ней познакомить.

Регент обнял дочь и заговорил с ней ласковее обычного, поэтому она тут же растаяла, хотя в глубине души понимала, что просто ему кое-что от нее нужно, а он уже по опыту знает, что добиться этого легче лаской, чем строгостью.

— Мое дорогое дитя, — сказал принц, — как ты прекрасно выглядишь! Я очень рад. Твоё здоровье меня очень тревожит. Я полагаю, сегодня вечером ты постараешься выглядеть еще лучше?

— Вот как? — с опаской спросила Шарлотта.

— Но ты же всегда стараешься хорошо выглядеть, когда предстаешь перед большим скоплением людей, а сегодня будет особый случай.

— Приемы в Карлтон-хаусе всегда бывают особыми, — молвила Шарлотта, и ее слова польстили принцу.

— Сегодня ты увидишь Вильгельма. — Принц предостерегающе поднял палец. — О нет, не надо тревожиться. Тебе не из-за чего волноваться. Я хочу лишь, чтобы ты высказала свое мнение об этом юноше. Ты же понимаешь, моя дорогая Шарлотта, мы не можем вечно колебаться. Нам необходимо что-то решить, не так ли?

— Я полагаю, да.

— Ну разумеется. Поэтому я хочу, чтобы ты сегодня вечером дала мне ответ: нравится тебе принц или не нравится. А если он тебе понравится, ты познакомишься с ним поближе и решишь, выйдешь ты за него замуж или нет.

— Папа...

— О, я знаю, ты благодарна мне за все, что я для тебя сделал. Я вел себя очень терпеливо, Шарлотта, не правда ли? Какой я снисходительный отец! Но это естественно, ведь ты моя милая дочь, и я люблю тебя.