Невеста-сорванец - Коултер Кэтрин

— Я не знаю, кто дома, сэр, мне никто ничего не говорит, — обиженно пробормотал Бакстед. — А, милорд Нортклифф, прошу вас, садитесь. Позвольте снять драгоценные журналы милорда с этого чудесного парчового кресла. Ну вот, осталось всего три, и это придает креслу особенно величественный вид, не правда ли?

Бакстед назойливо маячил рядом, пока Дуглас не устроился на журналах, и только потом вылетел из комнаты, поблескивая мокрой от пота лысой головой.

Дуглас улыбнулся хозяину. Ему всегда нравился Саймон Амброуз. К счастью, последний был достаточно богат, чтобы прослыть всего лишь чудаком, а не помешанным. Все знали, что за последние двадцать лет, прошедшие со дня кончины его отца, он ничуть не изменился.

Саймон, получивший титул виконта Монтегю, отправился в Лондон, где встретил Мейбеллу Коннот, женился и привез ее в Туайли-Грейндж, красивый дом в георгианском стиле, выстроенный на фундаменте зернохранилища, примыкавшего когда-то к давно не существующему монастырю Святого Люсьена.

Дуглас знал, что женщины восхищались Саймоном… издалека, пока не имели случая познакомиться с ним поближе и понять, что красивое лицо и доброжелательное выражение глаз скрывают поразительную рассеянность и почти полное отсутствие мысли. Правда, в очень редких случаях, когда Саймону удавалось сосредоточиться, он высказывал весьма здравые соображения. Дуглас часто задавался вопросом, как прошла его брачная ночь.

Но должно быть, Саймон не подкачал, потому что Мейбелла родила троих детей, к несчастью, умерших в раннем детстве. У Саймона был младший брат, Борти, такой же ненормальный. Только его коллекция состояла не из листьев, как у Саймона, а из желудей, которые Борти собирал повсюду, где мог найти.

— Надеюсь, Дуглас, я не забыл о вашем приходе? — встревоженно спросил Саймон, поправляя очки.

— Нет, Саймон, это сюрприз. Я здесь, поскольку боялся, что иначе сюда явится моя жена.

— А что тут плохого? Мне нравится Александра. Мало того, она в любую минуту может войти в мою спальню, и я буду очень рад.

— Да, она очень мила. Но вряд ли влезет в вашу спальню через окно. Советую вам забыть об этом. Но к делу. Видите ли, у моей жены совершенно нет вкуса. И одеваться она не умеет.

— Понятно. Господи, а я и не знал. Каждый раз при встрече я поражаюсь, насколько округлы и белы… э… пожалуй, мне лучше остановиться… Могу только добавить, что она прелестна, и на этом закончить.

— Это потому, что я ее одеваю, — пояснил Дуглас.

— Ваши слова будоражат воображение.

— Только не позволяйте ему будоражиться слишком сильно.

— Да, подобное заявление может раздуть уголья мужской страсти. Но она действительно прелестна… ладно, я слишком разговорился. Так вам не нравится манера Мейбеллы одеваться? Или моя?

Дуглас выпрямился, сжав коленями руки.

— О нет, ничуть. Дело в Корри. Беда в том, что Корри, подобно моей жене, представления не имеет о красивой одежде. Когда моя жена сказала, что сама поговорит с Мейбеллой и даст несколько советов Корри, я понял, что, если хочу предотвратить очередное несчастье, придется приехать самому и позаботиться обо всем. А теперь, если позовете Корри, я расскажу, что ей следует носить. Ну, понимаете, цвета, покрой, моды и тому подобное. Разумеется, если вы хотите, чтобы она блистала в Лондоне.

— Естественно, — согласился Саймон, часто моргая. — Лично я всегда считал, что Корри довольно мило одевается. Совсем как ее тетушка, особенно когда не надевает свои знаменитые штаны. Ну разве не странно, что все ее наряды — светло-голубые, в точности как у Мейбеллы? А сапожки начищены до блеска, во всяком случае, так было в тот раз, когда я невзначай их заметил. Но возможно, с тех пор прошло много времени. Я нечасто замечаю чужие ноги, как вам известно.

— Совершенно с вами согласен. Ее штаны действительно превосходного покроя и стиля. Но дело в том, что Лондон — большой город и очень отличается от провинции. Молодые лондонские леди не носят сапожек, не говоря уже о модных мужских штанах. Надеюсь, вы помните?

Саймон откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и глубоко вздохнул:

— Да, помню, даже слишком хорошо. Десять лет назад Мейбелла потащила меня в Лондон якобы посмотреть на полет воздушного шара. Я был тронут ее попыткой угодить мне. Поверьте, Дуглас, зрелище было поразительным, и, боюсь, я увлекся. Только через шесть недель я сумел вернуться домой… и за все эти тоскливые, нудные дни смог увидеть воздушный шар всего один раз. Хотите сказать, что придется снова ехать в Лондон?!