Невеста-сорванец - Коултер Кэтрин

Она любила его? Как мужчину?

И тут джентльмены встрепенулись и прислушались.

За стеной раздались топот и взволнованные голоса.

— Скорее! — завопила Корри, распахивая дверь. — Джеймс, о Господи, скорее же!

Глава 29

Мужчины ворвались в конюшню, и перед их глазами предстала ужасная картина: злодеи исчезли, а Реми лежал без сознания за дверью. Конюхов связали, сунули в рот кляпы и заперли в шорной. Кони ржали, били копытами и метались в стойлах.

Дуглас встал на колени и попытался нащупать пульс у Реми. Сердце билось слабо, но ровно. Похоже, он приходит в себя!

— Когда мы вышли из-за стола, — чрезмерно высоким, дрожащим голосом объясняла Джудит, — Корри решила пойти в конюшню и допросить этих троих. Она знала, что вы, милорд, встанете в позу и лишите нас шанса на удачу. Она не захотела откладывать допрос на завтра, поэтому мы сказали леди Александре, что идем в дамскую комнату, но вместо этого пришли сюда. А они уже успели сбежать. Очевидно, кто-то им помог.

— Да, тот молодой человек, который стоял на противоположной стороне площади, — кивнул Джейсон. — Он, должно быть, подобрался к дому, увидел, как его людей ведут в конюшню, подсмотрел, кто их охраняет, и решился на отчаянный шаг.

— И это ему удалось, — вздохнул Дуглас, поднимаясь и отряхивая пыль с брюк. — Черт бы его побрал, сейчас пошлю за доктором для Реми и отправлю записку лорду Грею.

Как оказалось, ни Реми, ни конюхи не видели, кто на них напал. Реми утверждал, что услышал какой-то шум, но его тут же ударили по голове и оставили лежать носом в соломе.

Лорд Грей, который пил бренди в гостиной Шербруков, признался, что слышал о покушениях, и заявил, что сделает все, дабы найти преступника.

— Поскольку вы уже определили, кто именно пытается вас убить, я буду лично руководить поисками, — пообещал он и, осушив очередной стаканчик, поцеловал прелестную белую ручку Александры и откланялся.

Никто не поверил ему, хотя все очень хотели.

Три недели спустя

Все семьдесят приглашенных — на сорок человек больше, чем предполагалось, — разразились буйными криками, когда Джеймс и Корри, виконт и виконтесса Хаммерсмит, вышли из собора Святого Павла и, взявшись за руки, направились к открытому ландо, украшенному белыми цветами, которые Александре Шербрук удалось собрать по всему Лондону. Ко всеобщему удивлению, вместо сырой, облачной погоды светило солнышко, хотя день выдался прохладным и ветреным.

Удивительная погода для конца октября!

— Все потому, что меня возлюбили на небесах, — хвасталась Корри.

— Ха, все потому, что эти самые небеса плачут от облегчения, видя, как я спасаю тебя от судьбы падшей женщины, — рассмеялся Джеймс.

Корри также призналась новоиспеченной свекрови, что дала обет целый год трудиться на стезе благотворительности, если Господь пошлет им немного солнышка в день свадьбы.

— А какую именно благотворительность ты имеешь в виду? — осведомилась Александра.

Корри озадаченно взглянула на нее.

— Знаете, я вообще не верила, что мое желание исполнится. Поэтому понятия не имею, о чем идет речь. Ожидала ливня и непроглядного тумана. Так что мне нужно подумать. Не хочу, чтобы Господь посчитал, будто я его обманула.

— Все прощено и скоро будет забыто, — шепнул Джейсон Джудит. — Корри спасла его жизнь, и они поженились, так что сплетникам придется прикусить языки. Ах уж этот этикет! Мораль высшего общества временами сильно действует на нервы.

— По-моему, они идеально друг другу подходят, — заметила Джудит и, подвинувшись ближе, поднялась на цыпочки и пробормотала: — Корри похвасталась, будто Джеймс намекнул ей на то, что должно случиться в брачную ночь.

Джейсон и глазом не моргнул.

— И что это за намек?

— Он собирается целовать ямочки у нее под коленками.

Джейсон от души рассмеялся. А Джудит, смиренная, как монахиня, украдкой взглянула на него сквозь темные ресницы и взволнованно спросила:

— Хочешь сказать, что он ей солгал? И задумал вовсе не это?

— О, я уверен, что коленки не останутся без его внимания, — заверил ее Джейсон.

— И все равно интересно, что у него на уме.

— Вы слишком молоды, дитя мое, чтобы хотя бы предполагать, что последует за коленками, — сообщил он, покровительственно похлопав ее по щеке.

И в тот момент, когда его пальцы коснулись ее щеки, он понял, что погиб. Лукавый прищур прекрасных темных глаз, мягкость кожи, ощущения, которые он испытывал в ее присутствии, сбивали с ног, кружа голову и напрочь лишая рассудка.