Рено, или Проклятие - Бенцони Жюльетта

– Это невозможно. Мадам Маргарита больна и никого не принимает.

– Больна? А что с ней?

– Не могу сказать точно. Слабость. После отъезда нашего господина она плохо себя почувствовала, а в ее состоянии…

– В каком состоянии? Вы хотите сказать, что она вновь…

– Беременна. Да, и это стало известно совсем недавно. Небо вновь благословило королевскую чету, – д’Эскейрак воздел к своду восторженный взор и обе слегка дрожащих руки. – И я вновь являюсь хранителем королевского живота, когда короля нет в замке. Именно из-за своего столь трогательного недомогания королева не смогла сопровождать своего супруга.

– А куда отправился король?

От восторга д’Эскейрак чуть не растаял, и сиянию, которое исходило от него, не хватало только нимба.

– Он отправился по стопам Господа нашего Иисуса Христа, поскольку именно такой обет он принес, когда надел на себя крест и стал крестоносцем. Смиренно, босой, в одной рубахе он пройдет по святым местам…

– Простите, но я не понимаю, что вы имеете в виду, говоря о святых местах… Из святых мест я знаю только Иерусалим, но он гораздо южнее и, насколько мне известно, по-прежнему в руках неверных.

– Так оно и есть, к нашему величайшему огорчению, но, благодарение Всевышнему, у нас остались и другие святые места. Назарет, например, где рос Сын Божий, а также города Галилеи.

– Галилеи? А вы не знаете, далеко ли Назарет от Сафеда?

– Я знаю о Назарете не больше вас. Хотя судя по тому, что я слышал, они, похоже, не так уж далеко друг от друга. А теперь позвольте мне вас оставить, я должен вернуться в покои королевы. Разумеется, она не одна, и мадемуазель Эльвира…

– Эльвира?! А дама Герсанда?

– Если честно признаться, я не видел ее вот уже два дня и даже начал беспокоиться.

Рено показалось, что небо рухнуло.

– Вы хотите сказать, что дама Герсанда не стоит у изголовья Ее Величества, когда она так ослабла и нуждается в ней?

– Именно так все и обстоит и, поверьте, очень меня заботит.

– А кто еще возле мадам Маргариты? Ее сестра, мадам д’Анжу? Мадам де Пуатье?

– Нет, нет, братья короля неделю тому назад отправились обратно во Францию вместе с герцогом Бургундским и другими сеньорами. С нами остались только мадам де Монфор, она ухаживает за маленьким принцем, и мадам де Сержин, но она сейчас больна. Еще, конечно, старушка Адель и Онорина, служанка несчастной дамы де Валькроз, но она только и знает, что плачет не переставая.

– Боже мой! Боже мой!

Рено и представить себе не мог, что дела обстоят так ужасно. Хуже всего то, что исчезла Герсанда. Маргарита теперь беззащитна перед кознями коварной де Фос. Катастрофа могла произойти в любой момент.

– Возвращайтесь немедленно к королеве, – распорядился Рено, – и не спускайте глаз с мадемуазель де Фос. При малейшем подозрительном движении без всяких колебаний хватайте ее и… Можете даже ее убить!

– Я? Чтобы я… Помилуйте, но ведь я не нахожусь постоянно в опочивальне…

Старик побледнел как полотно, он был в полной растерянности.

– Вы хотите сказать, что у дамы Эльвиры дурные намерения? Откуда вам это известно?

– Готов поклясться на Святом Евангелии. Следите за ней, не спуская глаз. Я постараюсь прислать вам кого-нибудь в помощь!

Разделив свои страхи и опасения со старым рыцарем, Рено немного успокоился, потом вновь вскочил на коня и поскакал обратно. Несколько минут спустя он уже дергал колокольчик у ворот монастыря, в котором укрылась Санси.

Но оказалось, что убедить сестру привратницу впустить его в святую обитель совсем непросто. Она не отрицала, что молодая дама только что попросила у них убежища, но рыцарь, который так скоро приехал за ней следом, заставил ее подумать о погоне и преследовании. Хотя лицо молодого человека, довольно грязное, вызывало скорее симпатию. Рено, охваченный лихорадкой беспокойства, с большим трудом обуздывал волнение. Еще труднее ему было владеть собой. Монахиня, которая смотрела на него из-за решетки, его страшно злила, ее упрямое недоверие казалось отвратительным. А она твердила одно и то же: дама де Валькроз попросила в обители убежища, и значит, никто не имеет права беседовать с ней. Она не принимает посетителей и сама не выходит.

– Сестра, послушайте, речь идет об исключительном случае! Я могу вас уверить, что вы не заслужите ни малейшего упрека, дав мне возможность поговорить с ней, – молил Рено. – Мне необходимо сказать ей несколько слов.