Дочь регента - Холт Виктория

Леопольду не нравилось, что Шарлотта ездит верхом. Он считал, что даме не подобает этого делать.

Шарлотта усмехалась, вспоминая свою конную прогулку в военной форме. Лучше ему не рассказывать...

— Хорошо, мой дорогой, — согласилась она. — Я никогда больше не буду ездить верхом. Зачем? У меня же есть экипаж.

— Вы очаровательны, — сказал Леопольд, и Шарлотта отдала бы всех лошадей на свете за счастье слышать эти слова.

Она написала Мерсер. Шарлотта была счастливейшей девушкой в мире. Теперь, когда у нее был Леопольд, все остальное не имело значения. Мерсер понимает ее? Она испытывает похожие чувства к своему графу? Мерсер должна немедленно приехать к ней! Шарлотта не успокоится, пока дражайшая Мерсер не познакомится с обожаемым Леопольдом. «Вы должны полюбить друг друга».

Шарлотта часто рассказывала Леопольду про Мерсер.

— Она немного властная, эта леди? — спросил он.

— Властная? Мерсер? О, Мерсер всегда права... так что вполне естественно, когда она выражает свое мнение. Она столько лет была моей ближайшей подругой. Вы ее непременно полюбите.

Леопольд нежно улыбнулся.

— Это приказ? — спросил он.

— Да! — заявила Шарлотта. — Это один из тех приказов, которых вы не сможете ослушаться, даже если вам захочется.

Леопольд обладал всеми качествами, которые Шарлотта надеялась обрести в женихе. Он был спокойным и ласковым — и каким спокойным, каким ласковым! Он никогда не настаивал на своем, однако все делал по-своему, ибо Шарлотта уже считала, что Леопольд все делает правильно.

Когда Луиза сказала, что его считают самым красивым принцем Европы, Шарлотта возмутилась: почему это Луиза говорит столь очевидные вещи таким изумленным тоном?!

Шарлотта никогда еще не была так счастлива. И все это замечали, потому что она не могла этого скрыть. Даже королева снисходительно улыбалась. Что же касается принцесс, то они разрывались между восторгом и завистью. Регент был рад, что Шарлотта не упрямится и что людям нравится этот брак. Однако ему самому больше хотелось бы, чтобы дочь выбрала Лягушонка, он был предпочтительней со всех точек зрения.

Первое облачко набежало, когда произошла встреча Мерсер с Леопольдом. Это был полный абсурд. Они не понравились друг другу! Мерсер, которая осмеливалась не соглашаться даже с принцем-регентом, не собиралась трепетать перед принцем Саксен-Кобургским, и увидев, что Шарлотта, некогда всецело преданная ей, так влюблена в молодого человека, Мерсер немного рассердилась.

— Вы должны полюбить друг друга. — Такая фраза, сказанная при знакомстве, почти наверняка будет иметь противоположный эффект.

Они вели себя холодно-сдержанно.

«Он расчетливый ханжа, который намерен подчинить себе Шарлотту», — решила Мерсер.

«Она желает властвовать и повелевать Шарлоттой, желает вертеть ее окружением. Нам нужно будет от нее избавиться», — подумал Леопольд.

Они говорили вежливо, но отчужденно, и Шарлотта, пытаясь разрядить обстановку, спросила, как поживает граф де Флохоль, когда Мерсер приведет его познакомиться.

Леопольд напрягся, и Мерсер, почувствовав это, ответила, что граф поживает прекрасно, и, разумеется, она скоро представит его принцессе.

Мерсер уехала раньше, чем ожидала Шарлотта. Как только подруга ушла, Шарлотта вскричала:

— Разве это не самая интересная женщина на свете?

— Разумеется нет, — ответил Леопольд. — А как же вы? Шарлотта восторженно хихикнула.

Леопольд решил, что ее следует отучить от привычки хихикать.

— Но после меня... а, Леопольд? После меня дорогая Мерсер — самая привлекательная женщина на свете, правда?

— Я бы этого не сказал.

— О, Леопольд! Неужели вы не считаете Мерсер красивой? Какие у нее роскошные рыжие волосы!

— Мне больше нравятся белокурые.

— Милый Леопольд! И все-таки вы должны полюбить Мерсер! Я настаиваю на этом!

— Мужчина не может любить по приказу. Даже если ему приказывает та, чьи желания для него — закон.

— Но почему это желание для вас не закон, Леопольд? А? Отвечайте!

Он покачал головой.

— Увы, это невозможно; Я могу любить только одну женщину. Шарлотту.

Шарлотта пылко обняла его. Ах, милый, милый Леопольд!

— Doucement, cherie, — прошептал он, — doucement!^[7]

Шарлотта громко рассмеялась. Он часто повторял эту фразу, пытаясь обуздать ее порывы.

— Ладно, мой дорогой, — сказала Шарлотта. — Я все же заставлю вас изменить мнение. Когда Мерсер приведет к нам Флохоля...