Черная пантера - Картленд Барбара

Мы оказались в огромном мраморном холле, где оставили наши меховые манто, и меня вновь охватили беспокойство и страх. Предводительствуемые Анжелой, мы стали подниматься по лестнице, на верхней площадке которой нас встретил сэр Филипп.

— Как поживаете, леди Анжела? — спросил он. Протянув мне руку, он, как мне показалось, очень холодно добавил:

— А вы как поживаете?

Я почувствовала себя подавленной. Мне трудно объяснить, почему я так ждала нашей встречи. Теперь же я поняла, что насколько глупо было надеяться, будто и он, против всякой логики и здравого смысла, будет с таким же нетерпением этого ждать.

— Здравствуйте, Уотсон, — обратился он к Генри. — Рад вас видеть.

Мы направились в большую гостиную, где уже собрались другие гости. Они переговаривались и потягивали коктейли, которые разносили лакеи в напудренных париках. Анжела, знакомая с некоторыми гостями, направилась к ним, чтобы поздороваться, а мы с Генри остались вдвоем.

— Что ты скажешь насчет этих картин? — спросил он.

Я вздрогнула, так как была поглощена тем, что наблюдала за сэром Филиппом, который приветствовал тех, кто прибыл вслед за нами.

— Очень красивые, — ответила я.

— Они стоят четверть миллиона, — сообщил Генри.

Я с усилием заставила себя переключить внимание на своего зятя.

— А чем еще мне следует восхищаться? — поинтересовалась я.

— Последней реликвией ушедшего века, — сказал он. Я вопросительно посмотрела на него, и он объяснил:

— Я имею в виду тот факт, что ты находишься в одном из немногих оставшихся частных особняков, где можно увидеть представление подобного рода. Но это вопрос времени и роста налогов, когда Чедлей-Хаус постигнет участь остальных. Он превратится в музей, или им завладеет какая-нибудь фирма — и конец приемам.

— Прекрати! — воскликнула я. — Ты говоришь ужасные вещи!

— Но это правда, — промолвил Генри, причем в его голосе слышалось явное удовольствие.

Мне показалось, что его возмущает, как сэр Филипп чтит традиции. Деньги Уотсонов, сделанные на торговле пивом, не могли купить того, что сэр Филипп унаследовал от своих предков — не только дом, картины, гобелены, но и ощущение преемственности поколений, надежности и стабильности. Даже облик нашего хозяина свидетельствовал об этом. Исчезни его богатство, он все равно обладал бы тем, что всегда останется недоступным Генри. Бедный Генри, у него есть только деньги, которые не смогли принести ему счастья. Мне захотелось утешить его, но внезапно Генри легонько толкнул меня и проговорил:

— Вон идут герцог и герцогиня.

Я повернулась и увидела появившихся в дверях самых молодых и очаровательных представителей королевской семьи. Сэр Филипп провел их в гостиную и по очереди представил гостей. Преисполнившись гордости собой, я присела в реверансе, но тут подошла Анжела и прошептала:

— Перестань таращиться, Лин! У тебя сейчас глаза выскочат из глазниц!

Я смутилась. Но Анжела была способна обескуражить кого угодно. Я чувствовала, что для нас с Генри она была той самой ложкой дегтя в бочке меда. И все же мы оба любили ее.

Ужин превратился для меня в кошмар. Меня усадили между двумя напыщенными старцами, у которых совсем не была желания беседовать со мной. Впервые в жизни я ела с золотой тарелки, и мне стоило огромного труда не стучать по ней ножом и вилкой. Я частот поглядывала на сэра Филиппа, хотя и сидела на другом конце стола. В черном фраке, со сверкающими орденами и медалями он являл собой впечатляющее зрелище.

У меня появилась возможность разглядеть его лицо. «У него усталый вид, — подумала я, — а временами, когда он молчит, даже грустный». Я спрашивала себя, о чем он думает, счастлив ли он, имеет ли возможность получать то, что пожелает. Мне показалось забавным, что в доме холостяка устраиваются такие пышные приемы.

За те дни, что отделяли наше знакомство от сегодняшнего приема, мне удалось кое-что узнать о нем самом. Оказалось, что очень просто вызвать людей на разговор. Стоило только Анжеле сказать:

— Во вторник мы ужинаем в Чедлей-Хаусе. А вас пригласили? И в ответ слышалось:

— С Филиппом? О, моя дорогая, тебе там очень понравится. У него всегда такие интересные вечера. Я им восхищаюсь. Иногда он кажется мне самым красивым мужчиной в Лондоне.

Но все их слова звучали неискренне, как будто они, не будучи близко знакомыми с Филиппом Чедлеем, пытались заставить всех окружающих поверить в обратное.