Креольская честь - Мартин Кэт

Когда Франсуа посмотрел на Алекса, его лицо уже успело принять выражение равнодушия Но Алекс, вероятно, почувствовал, какая буря в душе брата. Ему так и не удалось совсем скрыть ее. Все это не ускользнуло от внимания Ники. Что происходит между этими двоими? Понимает ли Алекс чувства брата или он в таком же недоумении, как и она, Ники.

Все время, пока подавали главные блюда жареное рыбное филе, глазированные французские булочки, жареную перепелку с» желе, — этот разговор, хотя и обрывочно, продолжался. Пока служанки подавали и убирали всю эту вкусную еду, Ники подливала воду в бокалы. Очередь как раз дошла до Клариссы, когда приземистый, средних лет негр, убирая тарелку Клариссы, опрокинул большую рюмку с недопитым белым вином, пролив несколько капель на абрикосово-желтую шелковую юбку Клариссы.

— Боже, какой недотепа! Ты кто? — Она стала яростно тереть белой льняной салфеткой юбку.

— Джошуа, мэм. Вы уж простите меня.

— Должна сказать, Алекс, что твоих слуг надо как следует вышколить.

— Должен напомнить тебе…

— Джошуа, ты будешь работать полный воскресный день, — перебила Кларисса. — Тогда в другой раз ты будешь осторожнее — В воскресенье у моего малыша день рождения, — взмолился Джошуа. — Я обещал ему…»

«

— Все в порядке, Джош, — сказал ему Алекс — Нет, не в порядке, — вмешалась Кларисса. — Твои слуги должны научиться вести себя. И чем скорее, тем лучше.

«Боже, кем она себя воображает?» Ники едва удержалась, чтобы не произнести эти слова вслух. Кларисса стала вновь выражать свое недовольство, и тут нервы Ники не выдержали.

С улыбкой мрачного удовлетворения она подняла кувшин и вылила его содержимое прямо на колени Клариссы Эндикот.

В комнате наступило глубокое молчание.

— Что?.. Что?.. — Кларисса вскочила на ноги, опрокинув на пол стул с высокой спинкой. — Кто эта… Кто эта… плохо воспитанная девчонка?

Выражение лица Алекса было прекомичное. Его явно разбирал смех, и в то же время он с трудом сдерживал ярость.

Франсуа и Томас, казалось, готовы были разразиться хохотом.

— Меня зовут Ники Стоктон. — Как ей хотелось бросить в лицо этой злобной женщине всю правду!

— Твои родители, должно быть, были дурно воспитанными невежами. — Кларисса яростно одернула юбки. — Сию же минуту извинись.

Еще миг назад Ники готова была извиниться. Это казалось такой пустячной платой за одержанный ею триумф. Но после того, как Кларисса так непочтительно отозвалась о ее семье, это стало невозможно.

— Нет, — только и сказала она.

— Что?

Ники посмотрела на Алекса, который сидел мрачнее тучи.

— Извинись, Ники, — решительно сказал он. — И отправляйся к себе в комнату.

— И не подумаю извиняться. Эта мерзкая женщина позволила себе дурно отозваться о моей семье. А уйти я готова.

С большим удовольствием. — И, прошуршав по-детски короткими юбками, она направилась к двери.

Отодвинув стул, Алекс встал.

— Ники! — крикнул он.

— Я не уеду, не получив извинения, — не унималась Кларисса.

— Обещаю, ты его получишь. — Алекс поспешил вслед за Ники и нагнал ее в буфетной. Не говоря ни слова, схватил ее за руку и потащил к себе в кабинет. Пропустив ее вперед, решительно закрыл дверь.

— Неужели я должен напоминать тебе, что в этом доме ты только служанка? — резко сказал Алекс.

— Я знаю, Алекс. Я просто не смогла стерпеть, что эта женщина…

Алекс выругался.

— Отныне будь любезна обращаться ко мне месье дю Вильер.

— Хорошо, месье. — Он был даже в большем бешенстве, чем она предполагала.

— Я не стану утверждать, что Кларисса никак не заслужила того, что с ней произошло. — Он почти улыбнулся. — Но не тебе решать, как поступить в таком случае. Кларисса Эндикот скоро станет моей женой. И тебе придется так или иначе уживаться с ней.

— И вам тоже, месье, — напомнила она.

— Совершенно верно. — Предстоящая женитьба, очевидно, не слишком-то его радовала. — А теперь ты пойдешь в столовую и попросишь прощения. На том и дело с концом.

— Я не могу этого сделать.

Глаза Алекса потемнели.

— Это еще, черт побери, почему? — Губы у него сузились, скулы подрагивали. Ники почувствовала старый знакомый страх.

— Потому что она оскорбила мою семью. Да и вообще она не заслуживает, чтобы у нее просили прощения. Я не намерена извиняться перед этой отвратительной особой. Ни сейчас, ни когда-либо еще.

Алекс схватил ее за руки и подтянул к себе. Он смотрел на нее с такой суровостью, что у нее даже задрожали коленки.