Огонь луны - Миллер Линда Лаел

— Привет, — сказала она, вспомнив женщину из книги, которая стояла, прислонившись к стене. Лицо Мэгги залила жаркая краска, потому что в ее мечтах той женщиной была она сама, а мужчина, стоявший перед ней на коленях, был как раз тем человеком, который шел сейчас к ней.

Риви заметил, как вспыхнули щеки Мэгги, и улыбнулся про себя, как будто знал, о чем она думает, и это его позабавило. Конечно же, твердо сказала себе Мэгги, он никак не мог этого знать.

— Я заблудилась, — выпалила она, когда вдруг увидела, что Риви стоит по другую сторону ограды так близко, что она чувствовала исходящее от него тепло. Не смея поднять на него глаза, Мэгги остановила взгляд на неизменном медном медальоне, поблескивающем среди темных волос на его груди.

— А я надеялся, что ты решила работать у меня, — ответил Риви, и Мэгги ощутила его горячее дыхание.

Она поежилась, хотя ей было скорее тепло, нежели холодно. Даже слишком тепло.

Мэгги заставила себя посмотреть в эти опасные сине-зеленые глаза.

— По правде говоря, — сказала она неожиданно для себя и сама испугалась этого, — я уже согласна на три четверти. Я старалась понять, чего же все-таки хочу и…

При виде улыбающегося лица Риви слова застряли у нее в горле. Ленивым движением указательного пальца он покрутил завиток ее волос за правым ухом, как раз в том месте, где кожа наиболее чувствительна.

— И?.. — поторопил он ее.

На этот раз Мэгги вспыхнула, почувствовав, что покраснело не только лицо, но и вся она. В памяти всплыли те проклятые картинки, но уже не как рисунки, а как люди во плоти. Ее плоть и кровь — и Риви.

— Ну, — выдавила она, — ни то и ни другое. Я согласилась учить сыновей мистера Кирка, а я всегда держу слово.

— Правда? — это сказанное низким, рокочущим голосом слово подействовало на Мэгги так, словно Риви дерзко приласкал ее.

Она отошла от ограды и сладкого тепла, которое, казалось, излучал этот человек.

— Пожалуйста, покажите мне дорогу до Виктория-стрит, — сказала она.

— Как тебе у Дункана? — спросил Риви, словно не расслышал Мэгги.

Она начала злиться, в то же время чувствуя себя восхитительно несчастной.

— Неплохо, тем более что мистера Кирка нет сейчас в городе, — натянуто ответила она. — Он забрал с собой и мальчиков.

— И ты осталась не у дел, — заявил мистер Маккена, и нельзя было понять, сказал ли он это ради вежливости или чтобы польстить ей.

И вдруг Мэгги показалось очень важным дать ему понять, что она не из тех, кому себя нечем занять.

— Напротив, — спокойно ответила она, — я уезжаю в субботу в Парамату, чтобы поразвлечься.

Взгляд Риви остановился на ее лице, или, может быть, именно губы привлекли его внимание? Под его взглядом они округлились, набухли и потеплели.

— Хм, — сказал он. Потом ей показалось, что он взял себя в руки и указал рукой дорогу. — Виктория-стрит там, около шести кварталов отсюда.

— Спасибо, — сказала Мэгги, почувствовав легкую дурноту от того, как вдруг исчезло наваждение, которое он наслал на нее. — Извините, что побеспокоила.

— Это ты извини за беспокойство, — ухмыльнулся он.

Смысл сказанного был ясен, как пощечина, и Мэгги, повернувшись на каблуках, бросилась прочь. Она была благодарна веявшему со стороны сверкающих голубых вод залива ветерку, остудившему ее пылающее лицо.

Он знает, знает, знает. Ужасная мысль стучала в мозгу Мэгги, как ритмичный стук колес проходящего поезда. Риви Маккена понял, какое томление он пробудил в Мэгги, и она почувствовала себя униженной.

Мэгги пошла быстрее, но тихий смех Риви преследовал, как надоедливый повеса, цепляющийся за юбку. Придя в дом мистера Кирка, Мэгги поднялась к себе, нашла отвратительную книгу и решительно отнесла ее в библиотеку. В качестве наказания за ее чтение Мэгги приговорила себя к десяти страницам сократовой мудрости.

Суббота наступила не слишком скоро, и когда Тэнси со своей компанией заехала за ней, Мэгги уже поджидала их у ворот сада с сумкой в руках. Последние три дня и три ночи она не думала ни о чем, кроме Риви Маккены и того дикого желания, которое он пробудил в ней, вот почему ей ужасно хотелось отвлечься.

Тэнси быстро представила Мэгги своим друзьям, но та не запомнила ни одного имени. Они пошли на тот же угол, где Мэгги и Сьюзан Крокет садились в трамвай в тот знаменательный день ее похода за покупками. Они доехали до окраины, где пересели в омнибус, который тянули не меньше восьми лошадей. В нем были и другие люди, направлявшиеся на пикник в Парамату, и вскоре Тэнси заставила каждого пассажира моложе семидесяти лет распевать веселые песенки. Наконец, начав петь, Мэгги смогла избавиться от мыслей о Риви Маккене. К тому времени, когда омнибус добрался до Параматы, совсем стемнело, и Мэгги, горло которой болело от пения, а грудь ныла от тряски по ухабистой дороге, почувствовала облегчение. Теперь Тэнси передала бразды правления другой девушке, которая была в Парамате раньше.