Моя строптивая леди - Беверли Джо

Син пытался уловить еще какую-то мелочь, что-то связанное в его памяти с именем Уолгрейв, но она упорно ускользала. В конце концов он отмахнулся от раздумий. Жребий был брошен, и он никогда еще не пасовал перед опасностью.

— По крайней мере граф изволил удалиться, — заметил он с ободряющей улыбкой.

* * *

Конюх сказал правду. Хотя постоялый двор был, казалось, набит битком, комнаты нашлись без труда.

— Простите нас! — взмолилась Верити, как только они остались одни. — Нужно было рассказать все.

— Это не повлияло бы на мое решение. Однако у нас грозный противник… если только граф не на вашей стороне.

— Клянусь, нет! Думаю, отец выбьет из няни признание. Надеюсь, что она утаит ваше участие. Если отец затаит на вас злобу, я себе этого не прощу!

Син посмотрел на Чарлз. Она притихла и сжалась, и теперь ему было вполне ясно, кого она боится. Правда, он по-прежнему знал лишь часть истории. Граф рассержен тем, что дочь расхаживает в мужском наряде? Или грехи Чарлз еще весомее?

— Уолгрейв вполне способен защитить родную дочь, не говоря уже о внуке, — сказал Син Верити. — Почему вы не обратились прямо к нему?

— Не знаю… — тихо произнесла молодая женщина, кусая губы. — Возможно, это была ошибка. Надо думать не о себе, а о ребенке.

— Ерунда! — вмешалась Чарлз сердито. — Когда отец гнет свою линию, он растопчет любого, кто посмеет ему перечить! Сейчас он заодно с Генри В… с Генри Ужасным, и самый лучший выход для нас — всячески избегать с ним встречи. Однажды он уже воспрепятствовал браку Верити с ее избранником, ничто не мешает ему проделать это снова.

— Кого же он предпочел вашему майору Фрейзеру? — Так как Верити ответила не сразу, Син прибавил:

— Кто-то сказал, что знание — это сила, а сила нам очень пригодилась бы.

— Выбор отца пал на сэра Уильяма Вернема. Генри Ужасный — его родной брат.

— Вернем? Впервые слышу эту фамилию, — заметил Син с высокомерием аристократа при упоминании о мелкой сошке. — А чем его прельстил этот сэр Уильям?

— Понятия не имею, — искренне ответила Верити.

— Богатством?

— Возможно, но я не могу принять это как решающий аргумент — ведь отец сам баснословно богат. Скорее, это как-то связано с политикой. Он жаждет власти и свято верит, что один сумеет повести страну к подлинному процветанию.

— Значит, сэр Уильям был влиятелен?

— Не сказала бы… — Всегдашняя кротость вдруг изменила Верити. — По всему видно, что вы мне не верите! И тем не менее устроенный отцом брак для меня никогда не имел смысла! Не более чем…

Предостерегающий взгляд Чарлз заставил Верити умолкнуть. Син тоже перехватил его и понял, что от него скрывают нечто, прямо связанное с дамой его сердца. Он счел за лучшее перевести разговор, хотя не задал и десятой части приготовленных вопросов.

— Будем надеяться, — сказал он, ободряюще улыбнувшись, — что отец потерял ваш след окончательно и бесповоротно. В глазах закона вы совершеннолетняя и имеете право выйти замуж по собственному выбору. Можете со спокойной душой нянчить Уильяма-младшего.

Приободренная, Верити ушла к себе. Син сбросил капор и налил себе вина.

— Присоединяйтесь, мой юный друг.

— Спасибо, нет, — бросила через плечо стоявшая у окна Чарлз.

Син, однако, налил и ей.

— Если прислуга найдет пустую бутылку и один стакан, это покажется странным — ведь никто из нашей компании не годится на роль гуляки.

— Вы все продумали — до последней мелочи!

— Разве это не достойно восхищения? Мой юный друг, в повседневной жизни я — армейский офицер и в ответе за множество жизней. Я не могу позволить себе просчетов.

— Не говорите со мной, как с малым ребенком!

— И не думал. С моей точки зрения, вы проявили мужество, достойное человека зрелого. Жаль, что вы не спешите довериться мне как другу.

Взгляды их встретились. Сину показалось, что Чарлз смягчилась.

— Вы обо мне ничего не знаете.

— Догадываюсь, что вы с отцом… не в лучших отношениях.

— Можно сказать и так.

— Мы с отцом тоже не слишком близки, но я им горжусь. Вы ведь тоже гордитесь графом Уолгрейвом Непогрешимым?

— Это вас не касается! — отрезала Чарлз, снова замыкаясь.

Сину показалось, что он явственно ощущает запах наполнившего комнату страха. Он был знаком со множеством оттенков этого неприятного чувства, но здесь крылось что-то другое. Что граф Уолгрейв учинил над своей дочерью? Он уже собрался приступить к осторожным расспросам, как вдруг появилась прислуга, неся обед, Верити вышла из своей комнаты, и благоприятный момент был упущен.