Невеста разбойника - Картленд Барбара

— Вообще-то, если говорить честно, — тем временем продолжал генерал, — я думаю, и правительство, и твой народ будут рады наконец-то увидеть тебя в нормальной одежде, которую должна носить женщина.

Вспомнив, как бесцеремонно генерал обошелся с ее костюмом и заставил ее словно куклу нарядиться в эти яркие юбки и блузку, Илена вновь ощутила вспышку гнева.

Ей захотелось сорвать с головы венок, и бросить его в лицо генералу.

Но экипаж уже проезжал мимо толпы, радостно приветствовавшей княжну и ее спутника.

Экипаж осыпали цветами, а женщины желали Илене удачи, словно им было известно, что она вышла замуж или по крайней мере влюблена.

Вскоре лошади резко замедлили бег — перед спутниками раскинулась заполненная народом рыночная площадь.

А вот и здание парламента.

На верхней ступеньке лестничного марша стояли премьер-министр и члены правительства.

На их лицах было написано нетерпение — поскорей бы узнать, что произошло, и ошеломление указами, которые поступили от ее имени этим утром.

Неожиданно Илена с убийственной четкостью увидела, из кого состоит ее правительство.

Было что-то сонное и вялое в этих немощных, безвольных пожилых людях.

До чего же разителен контраст между ними и сидящим рядом с ней мужчиной, полным сил, энергии и магнетизма!

Экипаж подъехал к ступенькам, и лошади встали как вкопанные, повинуясь приказу кучера.

Охранники заняли свои места по обеим сторонам длинного красного ковра.

Лакей открыл двери экипажа.

Генерал легко спрыгнул на землю и протянул руку Илене, помогая ей спуститься.

Она хотела выдернуть руку, но его пальцы сильно сжали ее ладонь.

Молодожены развернулись и медленно, с достоинством стали подниматься по лестнице.

Наверху их приветствовал премьер-министр.

— Для нас большая честь, ваше княжеское высочество, принимать вас в нашем государстве, и мои коллеги искренне присоединяются к моим словам!

Илена заметила, как глаза премьер-министра остановились на голубой ленте с орденом Святого Миклоса и на других наградах генерала.

Воцарилась неловкая тишина.

Илена в конце концов спохватилась, что подошла ее очередь представлять своего спутника.

Но почему-то слова никак не хотели срываться с губ, поэтому, не дожидаясь, пока она справится с волнением, генерал протянул руку и произнес:

— Я также рад встрече с вами, уважаемый премьер-министр. А теперь от имени ее княжеского высочества и от моего имени я хотел бы сделать заявление. Надеюсь, вы позволите мне сообщить об этом отсюда.

Премьер-министр неуклюже попятился назад, но ничего не смог ответить, только, недоуменно взглянув на Илену, пробормотал:

— Как пожелаете, ваше княжеское высочество.

Генерал стал пожимать руки остальным членам правительства, и в это время были вынесены стулья.

Княжна села в центре, а Владилас, пожав руку последнему члену правительства, повернулся лицом к любопытствующей и возбужденной толпе.

Посмотрев вниз, на рыночную площадь, Илена с удивлением подумала, что еще никогда не видела так много жителей Зокалы в одном месте.

Потом, охватив взглядом окрестности, княжна заметила, что пушки выстроены по порядку на площади перед дворцом, там, где обычно проходили парады.

И уже в который раз была поражена, что Владилас знал и об этом.

Наверняка шпионил за ее страной так старательно и долго, что ему известны все мельчайшие подробности их жизни.

Генерал тем временем встал впереди Илены, и на него устремились взгляды тысяч любопытных глаз.

В этот миг княжна не могла не признать его красоту и силу, хотя, быть может, это впечатление создавалось благодаря парадной одежде, которая была на нем.

Внезапно его голос раздался над площадью, такой мощный и отчетливый, что, вне всякого сомнения, даже мальчишки, забравшиеся на деревья в дальнем углу рыночной площади, могли слышать каждое слово.

— Люди Зокалы, я хочу сообщить вам прекрасную новость: вчера вечером ее княжеское высочество княжна Илена и я обвенчались в долине Белы!

На секунду народ замер в изумлении, потом раздался дружный вздох, заглушённый свистом и поздравлениями.

Люди радовались, ликовали, смеялись.

Генерал обернулся и, взяв княжну за руку, привлек ее к себе, словно желал разделить с ней благословение народа.

Спустя несколько минут он проводил ее обратно к стулу и жестом утихомирил толпу.