Свадьба - Гарвуд Джулия

– Я хочу иметь сыновей.

– И дочерей тоже, – напомнила она.

– И дочерей, – согласился он. – Я тебе уже говорил. Она попыталась повернуться так, чтобы заглянуть ему в лицо, но он крепче стиснул Бренну, и она не могла пошевелиться.

Она лежала, прижавшись лицом к его руке, ощущая щекой, какая она твердая и теплая, и улыбалась.

– Но почему ты женился именно на мне? Ты мог жениться на любой женщине в Горной Шотландии.

– Но ты же просила меня.

– Пожалуйста, не выкручивайся. Мы оба знаем, ты не мог отнестись всерьез к словам ребенка.

– Как раз наоборот.

– Да ты хоть что-то помнишь? Наверняка ты… Он помнил свою встречу с ее отцом до мелочей.

– Ты дашь мне сегодня уснуть или нет? – раздраженно спросил Коннор.

– Конечно, нет. Я хочу довести до конца эту тему. Меня интересует причина, по которой ты женился на мне. Это имеет отношение к моему отцу? Да?

– Нет, – ответил он. – Причина – в моей наследственной вражде с Мак-Нейром. Он не давал покоя семье Куинлена. Он сжег их дом, уничтожил скот, погубил посевы. Он хотел присоединить их землю к своей. Об этих злодеяниях я знаю со слов спасшихся от него людей.

– Так ты воюешь с ним из-за людей, преданных тебе? – Да.

– Но должна быть еще какая-то причина. Я думаю, такие истории тебе доводилось слышать не только о Мак-Нейре, и, если бы ты так реагировал на каждую из них, сейчас у тебя было бы десять жен.

– Да, есть еще одна причина. Но сейчас не время обсуждать ее.

– Но когда-нибудь ты мне ее объяснишь?

– Да.

– Ладно. Но все же какое отношение наш брак имеет к твоей войне с Мак-Нейром?

– Очень простое, Бренна. Мак-Нейр хотел заполучить тебя в жены.

– И тогда ты меня у него украл. А почему ты меня просто не убил?

– Я не убиваю женщин.

– Я не хотела тебя оскорбить. Ты говоришь, что не убиваешь женщин, но ты безо всякой жалости просто используешь их, ведь так?

– Ну, только когда необходимо…

– Почему бы тебе тогда не продолжить воевать против него? Жаль потерь?

– Когда горец вынашивает месть в своем сердце, его не интересуют никакие потери. Но мне повезло. Да, раненые были, но погибших с нашей стороны не было ни одного. Брат приказал положить конец вражде с Мак-Нейром. В нашей стране Алек взял на себя роль посредника, потому что за ним стоит сила, способная заставить других делать то, что он считает справедливым. Женитьба на тебе – это мое последнее…

– Оскорбление?

– Ну, если хочешь, думай так.

– А что ты считаешь оскорблением?

– Разорение полей, уничтожение хороших лошадей – вот оскорбление. Убить солдата – оскорбление еще более ужасное. А что касается брака, то, по-моему, ты слишком высоко оцениваешь его. Ты рассуждаешь как женщина.

– Я бы никогда не решилась на такое.

– Я сын своего отца и практичный человек.

Ну что ж, видит Бог, он сказал правду, от которой Бренне снова захотелось заплакать.

И тогда она решила в этой ситуации тоже быть как можно практичнее и сказала себе, что все могло быть гораздо хуже. Правда, она не знала, куда еще хуже. Ею воспользовались. Какой женщине это понравится? Понимает ли он сам, что она может чувствовать после таких объяснений?

– Ничего, и я научусь практичности, – прошептала она. Голос ее дрогнул, и больше она не добавила ни слова. Бренна надолго умолкла, зная, что если она заговорит, то сейчас же расплачется. А она скорее умрет, чем покажет, что Коннор разрушил ее надежды и мечты. Нет, она больше не позволит ему причинить ей боль, и если практичность потребует загасить все чувства, поселившиеся в ее сердце, она это сделает. И тогда посмотрим, кто из них окажется более практичным.

Но скоро Бренна поняла, какая это глупость. Она не хотела жить без любви, а это значит, что надо заставить Коннора изменить свое отношение к ней. Но как?

Трудная задача, почти такая же невозможная, как заставить пойти дождь в яркий солнечный день.

Бренна крепко зажмурила глаза, не давая вылиться слезам, и начала читать про себя молитву, надеясь занять этим мысли и успокоиться.

Коннор не хотел признаваться себе, что расстроил жену, но ему мешало чувство вины, невесть откуда взявшееся, и он пытался прогнать его. Он рассказал ей лишь частицу правды, но понимал, как это должно ошеломить женщину, да еще такую эмоционально тонкую, как Бренна. Возможно, она не поймет его нынешнее состояние, но он и не собирался ничего объяснять.