Потому что ты моя - Клейпас Лиза

– Слушаюсь, мисс Мэдди. – Джефф с восхищением взглянул на девушку. – Вы только не сердитесь, мисс Мэдди, но вот что я вам скажу; вы просто ангел. Такой доброй и милой девушки я еще никогда не видывал.

Мадлен со смущенной улыбкой покачала головой:

– Спасибо, Джефф.

Вернувшись в кабинет, она нашла плащ Скотта и укутала его. Плотная шерстяная ткань согрела больного, но его по-прежнему била дрожь. Едва Скотт попытался подняться с кресла, Мадлен бросилась к нему.

– Не двигайтесь, сэр! Вы слишком слабы. Сейчас придут слуги и помогут вам.

– Я вполне способен уйти отсюда самостоятельно, – прорычал Скотт, отстраняя руки Мадлен.

– Я не удержу вас, если вы начнете падать, – сказала Мадлен. – А если вы упадете, не дойдя до экипажа, то можете пострадать. И потом, подумайте, в каком неловком положении вы окажетесь на виду у всех. Неужели вы хотите, чтобы члены труппы видели вас в таком состоянии?

Скотт оцепенел, и Мадлен поняла, что задела его за живое. Он не выносил даже малейших проявлений слабости в себе и любой ценой стремился сохранить свой образ – образ властного и несгибаемого человека. Опустив голову, он ждал. Ждал с таким подавленным видом, что Мадлен испугалась – Скотт был не похож сам на себя.

Мужчина в черной ливрее, расшитой серебром, появился на пороге кабинета через несколько минут, но Мадлен показалось, что она ждала его целую вечность. Слуга старался казаться невозмутимым, но не сумел скрыть своего изумления, его глаза расширились, едва он увидел Скотта. Девушка попросила слугу помочь Скотту подняться, и тот повиновался, хотя, похоже, не верил собственным глазам: по-видимому, Скотт так удачно поддерживал однажды созданный образ, что все, даже его слуги, забыли о том, что он, в сущности, всего лишь человек.

У кабинета собралась группа актеров и служителей театра; на их лицах отражались самые разные чувства – от тревоги до любопытства.

– Пожалуй, вам лучше отойти, – сказала Мадлен, выходя из кабинета первой. – Иначе кто-нибудь из вас наверняка заразится.

Все тотчас же последовали ее совету и отступили на почтительное расстояние.

– Что же теперь будет? – спросил бутафор, как бы размышляя вслух. – Кто станет управлять театром? Ведь герцогиня уехала, а мистер Скотт заболел…

– Я спрошу у мистера Скотта, – пообещала девушка и вернулась в кабинет.

Слуга помог хозяину встать. Лицо Скотта приобрело пепельный оттенок. Он обвел взглядом комнату. Наконец посмотрел на Мадлен.

– Сэр, – проговорила она, – надо ли сообщить всем, что во время вашего отсутствия театром будет управлять мистер Беннетт?

Мистер Беннетт был помощником режиссера. Он брал на себя общие вопросы репетиций и улаживал споры, когда герцогиня и владелец театра были слишком заняты другими делами. Скотт уставился на Мадлен затуманенными лихорадкой глазами. Ей показалось, что он не понял вопроса. Но Скотт наконец молча кивнул.

Вновь выйдя из кабинета, Мадлен передала распоряжение Скотта. Сам он, опираясь на плечо слуги, вышел минуту спустя. Хотя ему было очень плохо, он все же держался на ногах.

Мадлен направилась к черному ходу. Она слышала за спиной хриплое дыхание Скотта, слышала его неуверенные шаги – было совершенно очевидно, что долго ему не продержаться, К тому же слуга выказывал явные признаки утомления, ему становилось все труднее поддерживать хозяина.

– Потерпите еще немного, – 'сказала Мадлен, обращаясь к слуге.

Наконец они добрались до черного хода и вышли на улицу. Ледяной ветер мгновенно пробрался под платье Мадлен, обжег ее щеки. Второй слуга открыл дверцу экипажа, отделанного бронзой и черным лаком. Из ноздрей гнедых жеребцов, составлявших упряжку экипажа, вылетал пар, клубящийся в морозном воздухе. Слуга опустил ступеньку и вопросительно взглянул на девушку.

Мадлен медлила, с восхищением глядя на роскошный экипаж. Она не имела права самовольно

Присоединяться к Скотту. Но ведь ему могла понадобиться ее помощь…

Мадлен поспешно забралась в экипаж, чтобы не передумать. Опустившись на бархатное сиденье, она с облегчением вздохнула – внутри не чувствовался пронизывающий ветер. Слуга помог Скотту сесть рядом с девушкой. Скотт откинулся на спинку сиденья. Он был смертельно бледен. Плащ сполз с плеч Логана, и Мадлен поправила его. Глубоко вздохнув, больной снова закашлялся.

Экипаж мягко тронулся с места и покатил прочь от театра. Такой изысканной отделки кареты Мадлен еще не доводилось видеть – это было сочетание полированного дерева с бархатной обивкой кофейного оттенка и изящным орнаментом, нанесенным золотом на потолок. Экипаж Скотта произвел бы впечатление даже на отца Мадлен, который мог гордиться своими каретами.