Графиня тьмы - Бенцони Жюльетта

— Чудесная мысль, и хорошо сказано, но, похоже,

вы так его сюда и не довезли… Что же на самом деле произошло в… Шварцвальде? Ну же, подышите, только не вставайте, — предупредил Батц, поднимаясь и снова берясь за пистолет.

Аббат перевел дух и, скорчившись от боли, стал поглаживать свой живот.

— Еще малюсенькое усилие! — подбодрил Батц. — Мы почти закончили.

— А нельзя мне сесть?

— Пожалуйста, но одно неосторожное движение, и вы мертвы. К тому же с таким пузом далеко не убежишь.

— Благодарю вас! Вот как все произошло. Мы остановились в Бад Крозингене, в трех лье от Фрибурга, чтобы починить колесо, и наткнулись там на солдат. По их серым мундирам с тремя черными лилиями и по белым повязкам на левой руке мы сразу узнали в них бойцов из армии принца Конде. В авангарде у них были двое королевских шевалье, а командир — молодой офицер. Господин граф не сразу увидел его: он следил за починкой колеса, а вот ребенок среагировал мгновенно. Надо сказать, что у того молодого человека на мундире был голубой шнур. Мальчик выпрыгнул из экипажа и бросился к нему.

«Кузен! — закричал он, — это же я, спасите! Я хочу быть с вами!» Молодой человек оказался герцогом Энгиенским ^[39].

— И он узнал короля?

— Конечно! А господин граф очень рассердился, он все пытался объяснить им, что тут произошла ошибка, что дети просто похожи… что мальчик был его сыном, а умом тронулся от болезни… Но ничего не помогло! Ребенок называл места, события, но это было ни к чему: герцог вынес свое решение — отвезти «кузена» к принцу Конде. Он предложил самозваному отцу следовать за ними, чтобы тот ответил за свои россказни. Тут господин граф распалился и в гневе захотел отобрать ребенка силой. Он был так взбешен, что даже поднял на молодого герцога кинжал. Один из королевских шевалье выстрелил… Потом они помогли мне положить раненого в экипаж, а я сел на козлы, поскольку кучер наш, не желая попасть в перестрелку, попросту удрал. К счастью, колесо уже починили, и мы смогли уехать. Я слышал, как герцог приказал прекратить огонь. Остальное вам известно!

— Поразительно, что он его узнал! — прошептал Батц. — Дофину и пяти лет не было, когда принц Конде с семьей покинул Францию. Так они действительно узнали друг друга?

— Узнали. Они виделись в последний раз при тяжелых обстоятельствах, когда толпа притащила королевскую семью из Версаля в Париж. Образ молодого принца семнадцати лет от роду, который был так добр к нему, остался в памяти у мальчика. Возможно, тут не обошлось без руки Провидения?

— Вы ведь верно служили графу… Неужели вы не догадывались, что он был темной лошадкой? Надеюсь… он хотя бы прилично обращался с Его Величеством?

— Конечно, другого отношения я бы не допустил. Он был строг, даже слишком, казалось, он не очень представлял себе, чего ждать от десятилетнего мальчика…

— Понятно, почему ребенок без колебаний воспользовался представившейся возможностью. Ну что зк, милый аббат, я верну вам свободу. Поступайте как считаете нужным: можете продолжить прогулку или же вернуться в дом и лечь спать. В любом случае не следует рассказывать о том, что с вами произошло. От таких рассказов у нашего дорогого больного может подняться температура! Вы меня никогда не видели! Я со своей стороны также не намерен распространяться о нашей приятной беседе…

— Я ничего не скажу. Так будет лучше! — уверил аббат, поднимаясь и отряхиваясь. — Но предупреждаю: другие люди тоже заинтересованы в этом деле, и господину графу в ближайшие дни будет угрожать опасность.

— Что ж, пусть справляется сам! Желаю спокойной ночи, аббат!

С радостью в сердце Батц поспешно отвязал лошадь и поехал шагом, чтобы не нарушать ночную тишину. Отъехав на порядочное расстояние, он пустился в галоп, торопясь вернуться обратно в «Соваж». Ему было абсолютно все равно, умрут или будут жить Леметр и Монгальяр, главное, что теперь он был уверен: маленький король добрался именно туда, куда он сам хотел его доставить — под крыло принца Конде, честного солдата и знатного вельможи. Завтра же он отправится к нему.

Уже находясь далеко от Рейнфельдена, он вдруг приподнялся в стременах, сорвал шляпу и, потрясая ею, что было силы закричал:

— Да здравствует король!

В ответ заухала сова и заплескались воды Рейна.