Бессердечный - Мартин Кэт

– Джастин?

Она с трудом выговорила его имя. Произнесла его шепотом, но в голосе ее прозвучало такое отчаяние, что он не мог его не расслышать. Главное, что она понимала: если она не остановит его теперь, то потом уже не захочет этого сделать. По всему его телу пробежала дрожь. В течение нескольких бесконечно долгих секунд он стоял неподвижно, и его красивые руки застыли на месте, пока он пытался овладеть собой. На мгновение она пожалела, что заставила его остановиться, что не позволила ему продолжать околдовывать ее, что не дала огню разгореться еще ярче. Но Эриел была уверена, что в этом случае ее ожидало бы несчастье.

Джастин с трудом перевел дыхание, выпрямился, и теперь тело его казалось негибким и оцепеневшим. Он осторожно повернул ее спиной к себе и принялся застегивать пуговицы на ее платье.

– Прошу прощения, – сказал он хрипло. – Я не думал, что это случится.

Едва ли требовалось извинение. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее. Ей хотелось и большего. Но она не могла сказать ему об этом.

– Вашей вины в этом нет. Просто случилось то, что случилось.

Эти пронзительные серые глаза, всегда непроницаемые, сейчас были полны смятения. Потом они приняли обычное выражение. Он снова надел маску.

– Учитывая возможные последствия, лучше, чтобы такого больше не случалось. Было бы разумнее, если бы мы некоторое время не виделись. – Он отстранился от нее, опустил закатанные рукава рубашки и застегнул пуговицы на манжетах. – Я уеду из города. У меня есть кое-какие дела. Меня не будет несколько недель.

Сердце ее сжалось.

– Несколько недель? – Она старалась не думать о том, каким мрачным станет теперь этот большой пустой дом без него. И как отчаянно она будет по нему скучать. – Но вы ничего не говорили о своем отъезде.

Джастин выглядел смущенным, и она поняла, что это решение он принял только что. Он уезжал из-за нее, из-за того, что произошло между ними, а ведь то, что случилось, было скорее ее виной, чем его.

– Мне надо проверить, насколько продвинулись дела на текстильной фабрике. Я оставлю список работ, которые вам предстоит выполнить, пока меня не будет. Вам будет лучше, если я не стану вам мешать и отвлекать вас.

– Да… думаю, это так.

Но едва ли его присутствие было для нее большой помехой. Она с нетерпением ждала возможности обсудить с ним сделанную работу, и их дискуссии всегда были оживленными, приятно работать с ним, интересно узнавать от него новое о бизнесе, о том, куда и как следует вкладывать средства и в каких случаях можно проиграть, узнавать о банках, выплачивающих самые высокие проценты, и о людях, у которых лучше всего сделать заем. Ей нравилось разговаривать с ним и было приятно знать, что он где-то рядом, в доме.

Джастин сделал несколько шагов, снял фрак со спинки стула и натянул на свои широкие плечи.

– Я выйду прогуляться. Домой вернусь поздно.

Эриел промолчала, просто смотрела, как красиво и грациозно он двигается, как стремительно покидает комнату. В последнее время он стал часто возвращаться поздно вечером. Он пытался защитить ее и, возможно, себя тоже от снедавшего его желания, которое продолжал испытывать к ней. Впервые с того момента, как она поселилась в особняке на Брук-стрит, Эриел осознала, что ей уже не хочется обороняться от графа.

Глава 12

Клэйтон Харкорт постучал в дверь дома Джастина и нетерпеливо ожидал, пока дворецкий впустит его.

– Добрый день, мистер Харкорт. – Ноулз распахнул перед ним тяжелую деревянную дверь с обычным непроницаемым видом. – Мне ужасно жаль. Лорда Гревилла нет дома. Если желаете, можете оставить ему записку.

Клэй нахмурился. Он пришел поговорить о деле, и у него было мало времени.

– Да, пожалуй, я так и сделаю. Мне надо кое-что обсудить с ним. Надо, чтобы он взглянул на эти бумаги. Если позволите, я оставлю их в кабинете.

Он вошел в темный и мрачный вестибюль, держа под мышкой кожаный саквояж. Снял лайковые перчатки, бросил их в свою бобровую шапку и отдал дворецкому, который провел его в кабинет Джастина. Ноулз распахнул дверь и вошел первым.

– Простите, мисс Саммерс. Я не знал, что вы еще работаете. Мистер Харкорт принес какие-то бумаги для лорда Гревилла. Он хотел бы оставить ему записку.

– Конечно. Пожалуйста, входите.

Она встала из-за письменного стола, прекрасное видение в ярко-синем платье с белой отделкой. Ее золотистые волосы были причесаны как обычно. Улыбаясь, она подвинула к Харкорту хрустальный письменный прибор.