Неотразимая - Харт Кэтрин

Мэтт улыбнулся ей, хотя глаза были серьезными.

— Я оставил свою церковь в Кентукки, Джейд, ради того, чтобы организовать сиротский приют в Орегоне, где действует всего несколько церквей, основанных очень уважаемыми священниками. Это пока не означает, что я собираюсь проповедовать вместе с ними, забота о бездомных детях занимает пока всю мою жизнь. После того, как я создам приют, может, я и решусь возглавить другую церковь.

А может, и нет, это зависит от того, куда направит меня Господь. Сейчас же, раз я единственный пастор, который входит в группу переселенцев, я буду продолжать помогать тем, кто нуждается во мне.

— Это все хорошо, но твои преследователи могут запросто расправиться с тобой сейчас.

Они будут утверждать, что ты недостоин присматривать за этими малышами. Что ты будешь делать, если они попытаются отобрать у тебя детей?

Мэтт с улыбкой покачал головой.

— Они не посмеют, — убежденно произнес он. — Они могут думать об этом или даже попытаться, но у них ничего не получится.

— Да? — Она изумленно выгнула бровь. — Ты так уверен в этом. Можешь объяснить мне, почему?

— Господь не позволит им, — просто объяснил он. — Он возложил на меня эту миссию и Он хочет, чтобы я выполнил ее, что бы при этом ни происходило.

— Так получается, что это недовольство и противодействие тебя совсем не волнует? — спросила она, странно поглядывая на него, словно сомневалась в его спокойной вере в своего Творца.

— Что беспокоит меня больше, так это их злоба по отношению к тебе.

— А почему, когда их мнение обо мне такое же, как и у тебя? — спросила она. — Ты считаешь меня шлюхой так же, как и они.

— Возможно, но я вижу в тебе и хорошее.

Я вижу твое доброе и нежное сердце, твое терпение с детьми, твой юмор, ум и страстность. Если тебе предоставить шанс и возможность выбора, то я знаю, что ты можешь подняться над своим нынешним положением для более достойной, более значимой роли в жизни.

— Как твоя жена? — усмехнулась она.

Он кивнул.

— Да, и как мать моих детей. Наших детей.

Любящий, нежный взгляд этих неотразимых голубых глаз в сочетании с мыслью о вынашивании его ребенка охватили ее волнующим теплом. Ее живот сжался от напряжения.

Рука непроизвольно скользнула к животу. Его пальцы нежно сжали ее руку.

— Именно так, — тихо сказал он ей. — Подумай об этом. Почувствовать зарождающуюся в тебе жизнь, твое чрево будет вынашивать нашего ребенка.

Его лицо приблизилось к ее. Пальцы Джейд переплелись с его пальцами, крепко прижимая их соединившиеся руки к своему животу. Сердце ее учащенно забилось, глаза закрылись, прежде чем его губы коснулись ее в таком нежном поцелуе, что у нее на глазах появились слезы. Мускулы ее живота сжались еще сильнее, и она отдалась его ласкам, наслаждаясь ощущением его, нежным господством его плоти над ее собственной плотью. Казалось, что он одним только прикосновением мог подчинить ее себе, растворить ее нестойкую волю своей непоколебимой силой. Поцелуй закончился так же нежно, как и начался, оставив ее удивленно смотреть в его глаза, полные такой любви и обещания, что у нее перехватило дыхание.

— Боже мой! — прошептала она. — Что ты со мной делаешь? Если бы я не знала тебя, то могла бы поклясться, что ты — волшебник, жаждущий украсть мою душу.

— Нет, — прошептал он в ответ. — Простой смертный, страстно желающий завоевать твое сердце. Мужчина, который любит тебя сильнее, чем может выразить, и который стремится соединить свою жизнь с твоей.

— Ты просто сумасшедший, что хочешь меня. Мы же совершенно разные.

Он слегка пожал плечами.

— Может быть, и так, но ты — все, что я желаю, все, о чем мечтаю. Иногда мне кажется, что я могу умереть от желания обладать тобою. Не имеет значения, сколько раз я пытался убедить самого себя, что ты права, что мы не подходим друг другу, но мое сердце говорит мне противоположное, отказываясь прислушиваться к голосу разума. Вот почему я буду и дальше пытаться убедить тебя, несмотря на пытку ожидания, хотя каждый день я молюсь, чтобы ты скорее сжалилась надо мной и приняла мое предложение.

— Я не могу, — тихо и с сожалением ответила она, слезы заблестели у нее в глазах. — У меня есть свои собственные амбиции, и в них никак не входят щетка, фартук и куча детишек.

Черт возьми, Мэтт, неужели ты не видишь этого? Ты не можешь понять? Дело не в том, что я не думаю о тебе или о них, но вы совершенно не укладываетесь в мою схему.