Если обманешь - Коул Кресли

В конце концов, ей, похоже, просто это надоело.

— Что ж, наверное, я ошиблась, — заключила она. — Но шрам большой, очень большой. Как ты заполучил его? Больно было?

— Конечно, было очень больно, — ответил он, не ко времени вспомнив, что она дочь того, кто «наградил» его этим шрамом.

Мэдлин отстранилась от него, и ощущение близости пропало. Затем с надменным выражением лица ехидно поинтересовалась:

— Что, Шотландец, кто-то поработал ножницами?

— Когда-нибудь я тебе все расскажу, — соврал Итан. Она хмыкнула и снова заняла свое место на полу. Перед тем как положить в рот сочную клубнику, она напомнила ему, что шрам все же большой.

— Что ж, спасибо за ужин и за кольцо, — сказала через полчаса Мэдди, поднимаясь с пола и собираясь уходить. — И то и другое было приятно.

— Мэдлин, часы, которые ты положила себе в карман, принадлежали моему отцу. Я не могу позволить тебе взять их, но буду рад подарить другие.

Задрав подбородок, она выудила из кармана часы и бросила на кровать.

— А как тебе удалось засунуть в карман и тот подсвечник, которым ты любовалась?

Черт, как он заметил это?

— Достойно восхищения, sionnah.

— Что означает это слово?

— Оно означает «лисичка». Ты напоминаешь мне лису.

— А знаешь, кого мне напоминаешь ты? Волка в овечьей шкуре. Сегодня ты вел себя приличнее, но ведь очевидно, что тебе приходится делать над собой усилие. Такое поведение не в твоем характере.

— Да, наверное, так оно и есть, — сказал Шотландец, удивив ее этим признанием. — Я не отличаюсь вежливостью, не умею ухаживать и говорить комплименты. Я говорю то, что думаю, независимо от того, находится в комнате леди или нет, но…

— Но если заглянуть внутрь, — слащавым голосом перебила она его и приложила руки к груди, — то под грубой оболочкой обнаружится хороший человек, ждущий ту женщину, которая изменит его к лучшему? Расскажи это Синеглазой Беа. Она каждый раз верит таким сказкам, а я не верю. — Мэдди взялась за ручку двери.

— Нет, я не собирался говорить, что я хороший человек. Я не могу претендовать на это. И не верю, что человек может изменить свой характер. Но хотелось бы обратить твое внимание на то, что я, похоже, лучший из тех, кого ты могла бы заполучить. Я никогда не ударю тебя, у тебя будет все, что захочешь, и тебе никогда не придется снова ложиться в чью-то постель. Ты не стала просить Уэйлендов о помощи из гордости. Почему бы не вернуться в Англию равной им по положению?

— На первый взгляд это кажется логичным. — Тогда откуда у нее такое ощущение, будто она собирается похитить шарф, а за каждым ее движением наблюдает затаившийся жандарм? Мэдди прищурилась, в глазах сверкнула подозрительность. — Ты так и не поинтересовался насчет того предложения, о котором я говорила тебе.

— Для меня было очевидным, что в своей бедности ты не стала бы принимать то предложение, к тому же мне совсем не хотелось напоминать о другом кандидате.

— Нет, я была готова принять то предложение, но он отказался от меня. После столь долгого ожидания вдруг усомнился в моей невинности.

Маккаррик насупился:

— Неужели ты думаешь, что я мог иметь к этому какое-то отношение? Конечно, я написал ему об одержанной победе.

Заметив, что не убедил ее, он добавил:

— Напрашивается один вопрос: почему ты заставила его так долго ждать?

— У меня было плохое предчувствие. Он не стал издеваться, только кивнул:

— А сейчас у тебя тоже плохое предчувствие?

— Не знаю. — Мэдди ничего не могла сказать. Она была измождена, сбита с толку и, наверное, пьяна. Она не думала, что ему следует доверять, но если верить инстинктам… — Мне нужно некоторое время, чтобы все обдумать. — «Разве я делаю что-то, чтобы остаться уязвимой?» — Это ведь важный шаг.

Шотландец провел рукой по лицу.

— Тогда хотя бы останься здесь. Что, если ты попадешь в руки тех бандитов? Они ведь сразу поволокут тебя к своему боссу.

— Я никогда не попадаюсь. — Это было не совсем так. Она попадалась несколько раз, но ее ни разу не отводили в полицейский участок.

Когда Мэдди открыла дверь, он быстро встал и придержал ее за локоть.

— Снова на улицу, ночью. Ни в коем случае. — Похоже, его тревожило опасение, что она сбежит от него. — Черт возьми, Мэдлин, неужели так ужасно иметь мужчину, который заботился бы о тебе? Защищал бы тебя?

«Защищал бы?» Она сглотнула, в памяти всплыли образы, тех дам в булочной. Была ли она когда-либо так близко от своей мечты?