Если обманешь - Коул Кресли

Она безотрывно смотрела на его губы, будто думала именно об этом.

Он наклонился и шепнул ей в ухо:

— Ты была так близка к оргазму со мной.

Мэдди ахнула, и он ощутил, как дрожь прокатилась по ее телу.

Шотландец провел тыльной стороной пальцев по ее горлу.

— Почему ты думаешь, что тебе опять это не понравится? — Некоторое время было слышно лишь их неровное дыхание. — Я собираюсь сейчас поцеловать тебя, и если ты не ответишь, я отстану и больше никогда не приближусь к тебе. Если же ответишь… тогда ты моя.

— Я не собираюсь соглашаться на это… — Мэдди сглотнула комок. — Соглашаться с твоим возмутительным… — он придвинулся к ней, — испытанием. — Она уперлась кулачками в его грудь. — Совершенно глупо…

Он медленно прильнул ртом к ее губам, но она была напряжена и пыталась оттолкнуть его. Он не отпустил ее, продолжая дразнить языком ее губы. Прошло немало секунд, прежде чем ее кулаки разжались, и расслабленные ладони легли ему на грудь.

Наконец губы Мэдди раскрылись, и он смог ощутить ее вкус, чего желал уже несколько недель. Ее ладони поползли вверх по груди к его шее, и она сладко прижалась к нему всем телом.

Он проник языком глубже, и она застонала, потом начала отвечать на его поцелуй, отчего он возликовал. Может быть, она не находила его отталкивающим? С чего бы ей притворяться? Ее шершавый язык заставлял его кровь быстрее струиться по жилам, возбуждал в нем желание обхватить ее ягодицы, прижать к себе и потереться об нее. Он был готов обольщать, льстить и доставлять ей удовольствие… Но не был готов снова потерять голову от единственного поцелуя.

Мэдди повисла на его шее, всем телом прижимаясь к нему, при этом откровенно терлась о его пах, что заставило его застонать. Как ей удалось так быстро свести его с ума? Он уже был близок к полной потере контроля над собой, поскольку над ним довлело единственное желание: опрокинуть ее на постель и просто навалиться сверху.

Проявив невиданную силу воли, он заставил себя оторваться от нее. С трудом, собравшись с мыслями и немного отдышавшись, он сумел выдавить пару осмысленных фраз:

— Это будет не так уж плохо, Мэдлин. Я постараюсь сделать все, чтобы ты опять поверила в меня, и мы смогли доставлять удовольствие друг другу.

Похоже, это заявление несколько ошеломило и насторожило ее, поэтому он попытался сменить тон на более непринужденный:

— Хотя, думаю, через пару дней тебе будет легче лечь на спину и допустить меня к своему телу.

— Отчего так долго? Неужели так трудно удовлетворить тебя? Мне совсем так не показалось тогда, в экипаже.

Он стиснул челюсти и сдержался от грубости. — Дело не в этом. Просто тебе придется заниматься этим три-четыре раза в день.

— С таким пожилым человеком, как ты? «Пожилым человеком? Клянусь Богом, я готов придушить ее».

— Скажем так: мне нужно многое исправить. И я приступлю к этому сегодня же.

— Послушай, Маккаррик, я не давала своего согласия.

— Ты согласишься. Но пока этого не произошло, я оставляю за собой право на попытку соблазнить тебя.

Какое-то время Мэдди пребывала в нерешительности.

— Я соглашусь остаться сегодня, если ты снимешь мне отдельный номер. Ничего другого не гарантирую.

— Зачем мне снимать тебе номер? С этой минуты мы обручены. — Черт, это прозвучало неестественно.

— Я хочу залезть в горячую ванну и все обдумать. У меня кружится голова. — Она покачнулась. — Если бы ты знал, какой у меня был день…

— Откуда мне знать, что ты не сбежишь в ночь? Ты уже делала это.

— А если я пообещаю не делать?

— Я предоставлю тебе время принять ванну, но отныне мы будем жить вместе.

Она устало вздохнула и неохотно кивнула.

— Я вернусь через полчаса, — заявил он, прежде чем покинуть комнату. Спустившись по лестнице, он вышел на улицу и с удовольствием вдохнул прохладный воздух, стараясь сбросить то наваждение, которое испытывал при общении с этой девушкой.

Проклятие, он может пожертвовать одной ночью и не прикасаться к ней в надежде на ее будущее расположение.

Как они будут спать сегодня ночью? Он сознавал, что поступил правильно, когда настоял на том, чтобы они остались в одном номере, хотя это и было странно для него, поскольку до этого он никогда не проводил всю ночь с женщиной. Его бросало в дрожь от мысли о том, что ему придется проснуться с ней в одной постели, от ее возможного вторжения в его жизнь.