Дорогая Жасмин - Смолл Бертрис

— Собственно говоря, Адали больше не слуга, — спокойно пояснила Жасмин поклоннику. — Он всегда был мне другом и заменил отца. Я полностью доверяю ему, милорд. Он желает мне лишь добра и готов ради меня на все.

И, сменив тему, наградила маркиза ослепительной улыбкой.

— Где вы собираетесь остановиться, чтобы поесть? Какой чудесный день! Ничто не может сравниться с весенней Англией, не так ли, милорд? Вы много путешествуете? Я, кажется, объездила весь свет.

— Я никогда не покидал Англию, — сухо ответствовал маркиз. — К чему? Здесь есть все, что мне необходимо.

— Неужели вам не хотелось повидать другие земли, встретиться с новыми людьми? До отъезда из Индии я нигде не бывала, но, конечно, путешествовала вместе с отцовским двором по всем провинциям этой необъятной страны. Там, однако, очень жарко, и я предпочитала большую часть времени проводить в Кашмире, во дворце, подаренном отцом моей матери. Он выстроен на берегу озера. Погода там более прохладная, чем в Лахоре, Фатхпур-Сикри или Агре. В этих городах жить просто невыносимо!

— Городах? — удивленно переспросил Пирс. — Я считал Индию страной варваров и дикарей, мадам. Ваши города, разумеется, ничуть не похожи на наш прекрасный Лондон или другие, столь же обширные! Хижины в ваших поселениях скорее всего глинобитные или сплетены из прутьев, не так ли? Должно быть, впервые очутившись в Англии, вы были потрясены ее величием.

Жасмин не верила собственным ушам. Неужели он настолько невежествен?

— Индия, — пояснила она, — очень древняя страна с огромными городами, устроенными куда лучше, чем ваши. Конечно, бедняки, как и во всем мире, живут скудно, но богатые люди купаются в роскоши. Дворцы моего отца затмевают все виденные мною в Англии. Стены его резиденции в Агре — толщиной девять футов и высотой сто восемьдесят. Они поистине неприступны. Но в этих стенах тоже есть бойницы и специальные ступеньки для лучников. К небу вздымаются высокие башни, а сады с ажурными беседками располагаются уступами. И это далеко не самая лучшая крепость! Акбар выстроил целый город из мрамора и песчаника, который назван Фатхпур-Сикри, и он так прекрасен, что при виде его замирает сердце. Почему вы считаете, что Индия — достойное презрения, Богом забытое место? Там, как и здесь, много художников, ремесленников и торговцев. Ее великая и славная история записана на свитках пергамента, хранящихся в дворцовых библиотеках. А наше несравненное искусство! Поэзия и живопись!

Застигнутый врасплох столь неожиданной вспышкой гнева, маркиз растерянно молчал. Он искренне предполагал, будто Жасмин приехала в Англию, чтобы навсегда избавиться от нищеты и убогости своей родины.

— Но если вы так любили Индию, — наконец выговорил он, — то почему же уехали?

— Потому что, — без обиняков сказала Жасмин, — мой сводный брат Селим, ставший после смерти отца Великим Моголом, воспылал ко мне греховной страстью, милорд. Он подослал убийц к моему первому мужу, Ямал-хану, наместнику Кашмира, чтобы устранить его и без помех заполучить меня. Мой отец, в то время уже смертельно больной, понимал, что не сумеет защитить меня. Поэтому и послал в Англию, чтобы не дать Селиму совершить преступление. Вы, конечно, не знали этого? Я думала, что вам будет интересно узнать о моей жизни и обо мне побольше, но, очевидно, ошибалась.

— Мадам, мое сочувствие к вам безмерно. Вы и впрямь необычная женщина, — провозгласил маркиз, потрясенный ее откровенностью.

— Вам ничего обо мне не известно, сэр, — уничтожающе бросила Жасмин, — если не считать того, что рассказал король. Он считает меня слабой, не способной в одиночку растить детей и управлять собственной жизнью и поэтому хочет выдать замуж. Признаться, он упомянул, что я богата, богаче его самого, и к тому же красива. Но это все, что вы слышали обо мне до того, как я вернулась ко двору. Разумеется, вам поведали, что я была любовницей принца Генри и родила ему сына. И поскольку король позволил вам ухаживать за мной, вы не позаботились хотя бы справиться обо мне у людей, коих я считаю друзьями. Весьма нелестно для меня, милорд! Похоже, вы стараетесь получить мою руку лишь из-за состояния и власти, которую, по вашему мнению, приобретете, став отчимом королевского внука. Вы отлично сознаете, что я не буду вашей, и все-таки продолжаете упорствовать. Почему, милорд Сен-Дени? Почему?

— Все, что вы говорите, чистая правда, мадам, — начал Пирс, — но с самой первой встречи я сразу понял, что только вы должны стать моей женой. Меня пожирает неукротимое желание, однако вы не подпускаете меня к себе. Как я, лишенный вашего общества, узнаю вас поближе? Я не хочу, чтобы основой нашего брака стали сплетни и намеки. Никто, кроме вас, не может поведать историю Жасмин Линдли!