Зимнее пламя - Беверли Джо

Та улыбнулась и снова взглянула на Эшарта. Офицер попробовал запеть:

Хей, хоу, за омелой

Мы с красой моею милой

Идем в зеленый лес…

К нему присоединились другие мужчины — они запели, обращаясь к своим дамам. Мисс Миддлтон пришлось ответить, как полагалось, что сделала и Дженива. Ей помогло то, что Эшарт обладал прекрасным баритоном.

Хей, хоу, под омелой

Ждет подружку парень смелый,

Чтоб поцеловать.

Поцелуи под омелой

Обещают многим девам

Счастье с милым и венец.

— Омелы будет вполне достаточно, — со смехом заверила всех графиня. — Ее надо только срезать. А теперь за работу!

— Не для всех обязателен тяжелый труд, — заметил Родгар, когда все встали, — но мы настаиваем, чтобы в нем приняли участие молодые холостяки. Для того чтобы спилить и принести рождественское полено, требуется немалая сила.

— Сила? — переспросил Эшарт.

— Миледи говорит, что на севере они верят, чем больше мужественных неженатых мужчин внесут в дом полено, тем больше силы оно придаст дому, в котором сгорит.

— Тогда вряд ли я буду в этом участвовать. Наступила неловкая пауза, во время которой оба маркиза оставались неестественно спокойными. Несмотря на царившее веселье, все явно почувствовали исходившую от них враждебность.

— А я-то удивлялся, — медленно произнес Родгар, — почему в этом обычае подразумевается дозволение мужественным холостякам беречь свою силу.

Смех разрядил атмосферу, и даже Эшарт улыбнулся.

— В таком случае я все же внесу свою малую лепту. Веселье возобновилось, и все со смехом и шутками устремились в холл, однако под этим весельем скрывалось ощущение тревоги, которое Дженива однажды испытала в Венеции во время одного из шумных карнавалов. Она помнила, что тогда вела себя недостаточно осторожно.

Все происходящее ей определенно не нравилось. Она боялась, что если примет участие в этом, по сути, языческом ритуале, то ее парой окажется Эшарт.

Оглядевшись, она поспешила за дамами Трейс, которые направлялись в Гобеленовую комнату, но Талия заметила ее и замахала руками:

— Дженива, что ты делаешь? Ты должна идти с молодыми!

— Я здесь для того, чтобы заботиться о вас…

— Вот еще! Тут у каждой двери стоит лакей. Уходи немедленно.

Испытывая досаду, Дженива отступила. Она подумала, что можно ускользнуть, пока еще не все ушли, но представила, к чему это приведет. Кто-нибудь, вероятнее всего, Эшарт, начнет ее искать и поймет, что она прячется именно от него.

Она поднялась в свою комнату за верхней одеждой, но не спешила, надеясь, что о ней забудут. Однако когда она вернулась, гости все еще толпились в холле.

Что ж, подумала она, спускаясь вниз и натягивая перчатки, по крайней мере у нее появится повод заработать еще несколько гиней.

Большинство дам были в накидках или мехах, а джентльмены — в длинных рединготах, на всех шляпы, перчатки. Ни один из них и отдаленно не напоминал сельского рабочего.

Вероятно, Дженива лучше других была знакома с тяжелой работой и поэтому чувствовала себя среди них чужой. Она задержалась, притворяясь, что восхищается классической статуей, пока не сообразила, что разглядывание голого мужчины не слишком хорошо отразится на ее репутации.

Отвернувшись, она поискала глазами Порцию или хотя бы леди Аррадейл, но увидела появившегося наконец Эшарта под руку с Дамарис Миддлтон, которая, казалось, искала Джениву, чтобы продемонстрировать свое торжество.

Эшарт надел лишь шляпу и перчатки, его плащ для верховой езды был слишком тяжел для прогулки. Неужели маркиз проведет Рождество только в той одежде, которая умещалась в его дорожном мешке? Если так, то это еще одна сторона эксцентричных Трейсов.

Накидка мисс Миддлтон, доходившая до талии, была прекрасно отделана и подбита мехом норки. Дженива надеялась, что богатая невеста надела шерстяные чулки и пару лишних нижних юбок, — должна же она заботиться о том, чтобы от холода у нее не появились чирьи.

Стараясь отогнать недобрые мысли, Дженива подошла к лестнице, рассчитывая, что Эшарт возьмет под руку и ее.

Маркиз поднял к губам ее затянутую в перчатку руку и поцеловал.

— Гинею, пожалуйста, — небрежно произнесла Дженива.

Приподняв бровь, он достал монету и отдал ей.

— Вы берете с него плату за поцелуи, мисс Смит? — изумилась мисс Миддлтон.

— Только во время игры. — Эшарт не сводил глаз с Дженивы. — Что-то вроде омелы. Разве это можно считать поцелуем, мисс Смит?