Наследство Лэндоверов - Холт Виктория

— Это происшествие страшно его расстроило, — снова заговорила Рози. — Возможно, оно его и убило. Ведь первый удар случился у него вскоре после этого. Должно быть, он почти потерял рассудок, размышляя о том, чем это могло для него обернуться. Поверьте, однако, что я не зашла бы так далеко. Но он расплатился со мной честь по чести. Надеюсь, не это заставило его изменить свое гнусное завещание в отношении вас, как вы полагаете?

Я покачала головой.

— Почему вы думаете, что это могло повлиять на него?

— О, он так напыщенно и лицемерно разглагольствовал о вашей матери. Нам немало удалось подслушать, когда вся эта комедия разыгралась. Такой замечательный, такой добродетельный человек, и такая скверная жена! Как она могла до этого дойти? И все это время уважаемый джентльмен был не прочь тайком позабавиться в заведении Кроули!

— Это ужасно! — сказала я.

— Вы находите меня чудовищем?

— Нет.

— Женщина, продающая свое тело и вдобавок способная на шантаж?

— Я рада, что вам удалось что-то из него вытянуть, Рози. Ханжество, обман — вот чего я не выношу. Вы такой никогда не были.

— Ясная, как день Божий — вот я какая… — засмеялась Рози. — Мне, значит, пришлось уйти в ту же ночь. Поэтому я и не могла вас впустить. Мне нужно было сложить вещи и покинуть дом до того, как он вернется. Это составляло часть нашей сделки.

— Понимаю, Рози.

— Я долго размышляла, рассказывать ли вам обо всем этом или нет. А потом узнала, что вы собираетесь во Францию. Как это мне стало известно? Опять же от слуг. Они разговаривают между собой, знаете ли. К тому же я немного встречаюсь и с людьми, близкими к высшему свету. Сплетничают и там. Все говорили о том, что вас лишили наследства, что вы не его дочь, и так далее. Это стало всем известно. Я и подумала: бедная Кэролайн, трудная перед ней задача. А потом решила попросить вас прийти и рассказать вам обо всем. Если вам понадобится друг, знайте, что Рози всегда вам поможет. Я предложила бы вам поселиться у меня, но вам это не подойдет. Ко мне иногда захаживают джентльмены — теперь уже по моему собственному выбору. Кроме того, у меня имеется определенная репутация… Я видела на днях в парке симпатичного малыша, игравшего со своей няней. Не исключено, что в один прекрасный день я остепенюсь. Я подумала… право, в маленьких детях что-то есть. Кто зна-ет, может быть, ваша старая знакомая Рози и не устоит перед искушением. А когда — или если — это случится, я позабочусь о том, чтобы у меня было подходящее место для воспитания ребенка. Вот так! Но если когда-нибудь я вам в самом деле понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.

— Благодарю вас, Рози, — сказала я.

Она позвонила, чтобы убрали чайную посуду. Я смотрела на нее и слегка забавлялась, но в то же время испытывала восхищение.

Очень умная женщина, подумала я. Несмотря на то, что она подрабатывала проституцией и сама призналась в своем шантаже, я находила ее гораздо более достойной, чем многих из «нашего круга».

Задумчиво шла я домой.

В самом деле, я быстро взрослела.

Ночь в горах

Согласно договоренности я доехала до Парижа с Рештонами. Там они любезно посадили меня на поезд, следовавший на юг Франции.

Трудно было поверить, что в моей жизни произошло столько событий за такое короткое время. Само путешествие не смущало меня. Ведь я уже добиралась самостоятельно до пансиона и привыкла полагаться на себя. К тому же это не было моим первым посещением Франции, хотя опытной путешественницей меня и нельзя было назвать.

Глядя из окна поезда на мелькавший мимо пейзаж, я твердила себе, что должна оставить все случившееся позади и начать новую жизнь. Может быть, я найду, наконец, свое место рядом с родителями. Снова начинались мои фантазии.

Рассказ Рози о человеке, которого я так долго считала своим отцом, поразил меня, кажется, почти так же сильно, как и открытие, что Джереми была нужна не я, а мое будущее наследство. Образ раздетого Роберта Трессидора преследовал меня. Я допускала его потребность в сексуальном удовлетворении, но не его лицемерие. Как мог он сокрушаться о падших женщинах, занимаясь тем, что сам так горячо осуждал!

«Таких, как он, множество», — сказала Рози, а Рози знала мужчин.

Ну, а Джереми? Никогда не забуду, как я открыла то письмо и поняла, что до сих пор жила в мире иллюзий.

Но с этим кончено. Нужно все начинать заново.

Я ехала по французской деревне, мимо ферм, домов, полей, рек, холмов… По крайней мере, мама захотела меня видеть. Я подумала о капитане Кармайкле. Он, должно быть, с ней. Эта мысль радовала меня. Ребенком я была им очарована, а теперь ничего не имела против такого отца.