Королевский подарок - Гарвуд Джулия

Казалось, что Николя не в состоянии остановиться. Ройс смотрел на нее так пристально, будто она говорит на чужом языке, а он старается понять ее. Ей хотелось, чтобы сердитые морщинки у него на лице разгладились. Она поцеловала его.

Эта неожиданная ласка поразила Ройса. Николя смутилась и отпрянула от него, но он не отпустил ее, удержав за рукав.

– Расскажи мне об остальных фигурках, – попросил он ворчливо.

– Тебе правда интересно или ты просишь просто из вежливости?

– Не забывай, – усмехнулся он, – я человек не вежливый, а грубый.

Он явно дразнил ее.

– Знаешь, у тебя в глазах такие замечательные серебристые искорки.

Она не заметила, что сказала это достаточно громко. Ройс укоризненно покачал головой, Николя залилась румянцем и села за стол напротив Хью.

– Видите, белая королева чуть заметно клонится влево? Это Джастин хотел подровнять ей основание. Ему тогда было лет восемь-девять, отец не стал сердиться на него. Он сказал, что Джастин хотел помочь. Мы все помогали отцу делать эти шахматы.

– А что ты делала? – спросил Ройс. – Какие фигурки?

– Нам с мамой отец поручил раскрашивать и наносить глянец. Белые делала я, а черные – мама.

– Очень красивые шахматы, – сказал Хью, а потом резко добавил:

– Хватит болтовни, Николя. К игре!

– Вы наш гость, ваш ход первый.

– Готовьтесь к поражению, – сказал Хью.

– Я готова, – ответила Николя. Она подмигнула Ройсу, чем несказанно удивила его, а потом добавила:

– С этими шахматами у меня связаны лучшие воспоминания. Это все, что осталось у меня от родителей. Я должна помнить все, чтобы потом рассказать нашим детям.

Хью долго обдумывал первый ход. Николя едва взглянула на доску и подвинула пешку.

– Обычаи очень важны для тебя, Николя, не так ли? – спросил Ройс.

Хыо барабанил пальцами по столу, обдумывая следующий ход. Казалось, он ничего вокруг не замечает. Чтобы не помешать Хыо, Николя прошептала:

– Для меня традиции очень важны. А для тебя?

– Обычай всегда говорить правду для меня имеет огромное значение.

Она недовольно взглянула на мужа, но тут Хыо сделал очередной ход. Николя немедленно ответила па него.

– А другие обычаи важны для тебя? – продолжила она.

– Я как-то не думал об этом. – Он пожал плечами.

– Для меня важна эта игра, – проворчал Хью. – Хватит болтать, женщина. Надо думать о том, что делаешь.

Игроки в молчании сделали еще по три хода. Николя опять повернулась к Ройсу и заметила, что он внимательно следит за игрой и после каждого ее хода улыбается. Интересно, о чем он думает?

– Они должны быть важны для тебя, – вырвалось у нее.

– О чем ты?

– Об обычаях.

– Почему? – Он наклонился вперед, чтобы лучше видеть шахматную доску.

– Потому, что они важны для меня. Вам шах, Хью!

– Не может быть!

– Ваша королева в ловушке. – Николя с сочувствием посмотрела на него.

– Нет, не может быть, – огорченно отозвался Хью.

Николя спрятала улыбку, сделала ход ладьей и сняла королеву Хью с поля.

Ройс с трудом верил своим глазам. После первых двух ходов он решил, что мастерство, с которым играет Николя, лишь видимость. Но когда она сделала очередной ход, ему пришлось изменить точку зрения. Играла она великолепно. Она вся была великолепна.

– Всего за восемь ходов! – сокрушался Хью, в отчаянии опуская голову на руки.

Николя протянула через стол руку и похлопала его.

– С каждым разом вы играете все лучше, Хью.

– Нет, это не так, – проговорил он, распрямляясь. – Просто у вас доброе сердце, вы не хотите огорчать меня, Николя.

– Вовсе нет, – вырвалось у нее. Она бросила быстрый взгляд на мужа. – Вы действительно стали играть много лучше.

Хью фыркнул и встал из-за стола. Он вежливо, но холодно поклонился Николя и объявил, что идет спать.

– Твоей жены мне будет не хватать куда больше, чем тебя, Ройс, – громко сказал он, направляясь к выходу.

– При дворе Хью слывет за сильного игрока, заметил Ройс.

Николя улыбнулась. У нее на щеке появилась ямочка.

– Я играю лучше.

Ройс ничего не мог противопоставить такому самоуверенному утверждению. Она на самом деле играет лучше.

– Да, ты играешь лучше, – признал он, – но и я тоже.

– Возможно, – снизошла Николя, – но с тобой я состязаться не буду, потому что тебе будет больно, когда я выиграю.

Это замечание так удивило его, что он рассмеялся.