В тени граната - Холт Виктория

— Да, да, прекрасный голос.

— Она очаровательная, скромная девушка,— сказала Катарина,— и если ваша воля выдать ее за Тейбуа, уверена, мы все будем рады. В конце концов она почти достигла брачного возраста, и я полагаю, прекрасно, когда выходят замуж молодыми.

— Так быть по сему,— сказал Генрих. Катарина озабоченно поглядела на него.

— Ваше Величество хорошо себя чувствует? Генрих приложил руку ко лбу.

— Странное дело... Кейт, когда я встал сегодня утром, у меня немного закружилась голова. У меня никогда не было такого ощущения.

Катарина быстро поднялась и положила руку ему на лоб.

— Генрих,— пронзительно вскричала она,— у тебя лихорадка.

Он не возражал и продолжал неподвижно сидеть.

— Немедленно ступайте в покои короля,— приказала Катарина женщинам, все еще стоящим возле своих стульев.— Скажите любому из королевских камергеров... любому слуге, кого найдете, чтобы немедленно пришли сюда. Король должен лечь в постель и нужно вызвать врачей.

* * *

По дворцу распространились новости.

— У короля сильный жар.

У его постели собрались врачи, у них был серьезный вид. Казалось невероятным, чтобы этот здоровый, полный жизни молодой король мог заболеть.

Никому не была известна причина его болезни, знали только то, что у него, несомненно, сильный жар. Некоторые утверждали, что это оспа, другие — какая-то форма сифилиса, распространенная в Европе.

Катарина осталась в его опочивальне и сидела возле постели день и ночь; она отказывалась уйти, даже когда фрейлины сказали ей, что она сама заболеет, если так не сделает.

Но Катарина не желала слушать. Она должна сама менять холодные компрессы, которые регулярно клала на его горячий лоб, должна сама отвечать на его бессвязные вопросы.

Было ясно, что он бредит. Казалось, он не уверен, где находится — при дворе в Лилле или в какой-то беседке в лесу. Очевидно, подумала Катарина, это какое-то место, где он бывал во время поездки на континенте. Она терпеливо просиживала возле его постели, успокаивая, присматривая за тем, чем его кормят, готовя специальные оздоровительные настойки, совещаясь с его врачами и выгоняя всех других из комнаты больного. Менее чем через неделю великолепное здоровье Генриха взяло верх над болезнью, он смог сесть и замечать, что происходит вокруг.

— Да, Кейт, ты хорошая мне жена,— сказал он.— Не таким уж несчастливым оказался тот день, когда я сказал, что женюсь на дочери испанского короля, несмотря на то, что все они старались удержать меня от этого.

Это и было ей наградой. Но сидя возле его постели и улыбаясь, она не знала, что он думает, какая она старая и бледная, какой у нее болезненный и заурядный вид. Причина была в том, что он сравнивал ее с другой, которую не осмеливался просить привести к его ложу больного, но которая, тем не менее, постоянно царила в его мыслях.

Он верил, что был рядом со смертью; его немного встревожила мысль о том, что он мог умереть в разгар незаконной любовной связи, совершив, как скажут ему священники, большой грех.

Но так ли это? Он начал спорить со своей совестью, чем теперь все чаще и чаще занимался с тех пор, как у него начался роман с Бесси.

«Но она в меня влюблена, эта малышка Бесси,— размышлял он.— Ее маленькое сердечко разбилось бы, если бы я ее не любил. Это было ради Бесси,— уверял он себя.— И я нашел ей хорошего супруга».

Тейбуа станет для нее хорошей партией и у нее появится повод для благодарности своему королю. Что касается него самого, разве он причинил зло своей жене? Она быстро стареет. Под глазами у нее темные круги, когда-то упругие щеки и шея обвисли, волосы потеряли свой золотистый отблеск, стали тусклыми, мышиного цвета. Она нуждается в отдыхе; когда же он в постели с Бесси, Катарина может отдыхать, разве нет?

Она благодарна за передышку. Пусть поправляет здоровье, пока они вновь попытаются иметь детей.

Значит, он не причинил никакого вреда. Да и как он мог это сделать, если Бесси счастлива и Катарина счастлива? Только он сам вынужден бороться с этой своей упрямой совестью. Это он сам пострадал.

Он сказал:

— Моя добрая Кейт, ты хорошо за мной ухаживала. Я этого не забуду. Теперь скажи мне: прежде чем я слег в постель больной, я дал согласие на брак Тейбуа с твоей девушкой?

Катарина была изумлена.

— Пока Ваше Величество были больны, не могло быть и речь о браке.