Гарем - Смолл Бертрис

Квадратный двор полностью переделали. В центре устроили бассейн с фонтаном. Вытоптанные тропинки сменились гравийными аллеями, вдоль которых поставили лавки из кремового мрамора и посадили карликовые фруктовые деревья и цветущие кусты.

Каждая из жен принца Селима выбрала под личные покои одно крыло здания на втором этаже. Первый отвели для прислуги, евнухов, кухонь и бань. Крылья особняка сообщались между собой переходами, так что Сайра, Фирузи, Зулейка и Сарина не жили отдельно друг от друга.

Селим решил вывести старших сыновей из-под материнской опеки. Каждому были отведены собственные покои. Что касается младших принцев, то Сайра, выражая желание четырех кадин, взмолилась перед Селимом, чтобы он позволил им пока остаться с матерями. Она мотивировала свою просьбу развращенностью дворцовых пажей, которые способны были совратить — и совращали — детей. Принц и Сайра договорились на том, что личные покои будут предоставляться только тем сыновьям, которые достигнут половой зрелости. Для удовлетворения физической потребности в их распоряжение будут предоставлены стерильные девушки.

Сулейман, которому через два месяца должно было уже исполниться шестнадцать, пятнадцатилетний Мухаммед, четырнадцатилетний Омар и тринадцатилетний Казим без всякого сожаления расстались со своими матерями, к большому разочарованию последних. Сайра наконец призналась самой себе, что ее первенец фактически стал мужчиной. Она уже дважды случайно видела, как он ласкает молоденьких рабынь. В ответ на материнский упрек юный принц лишь улыбнулся:

— Но разве Аллах создал очаровательных девушек не для того, чтобы те приносили радость мужчинам?

Из остальных сыновей Селима только двенадцатилетний Абдула и одиннадцатилетний Мурад возражали, что их оставили жить с матерями, но их успокоили несколькими хорошими шлепками. Что же до Баязета, Хасана и Нуреддина, которым было соответственно восемь, шесть и пять лет, то они были слишком молоды, чтобы прекословить.

Старшие сыновья жили теперь по отдельности, но вместе посещали недавно основанную школу принцев со своим малолетним дядей принцем Ораном.

Дочери Селима остались жить с матерями. К Хале и Гузель, которым только что исполнилось по одиннадцать лет, были приставлены опытные пожилые женщины, которые должны были довершить их образование. Девочки уже могли говорить, читать и писать по-турецки, по-английски, по-французски, по-китайски и по-испански, знали математику, историю, географию, а также западную и восточную литературу. Вышивали они с каждым днем все лучше, играли на нескольких музыкальных инструментах, пели и танцевали. В одном они, пожалуй, еще не преуспели — в дворцовом официальном этикете. К тому же пришла пора объяснить им, что они женщины, и растолковать их женское предназначение. Первые уроки вызвали в них приступы неуемного смеха. До сих пор единственными мужчинами, с которыми они общались, были их отец и братья, которые безмерно баловали принцесс.

Фирузи очень расстроилась, узнав, что на имя принца Селима поступило уже немало предложений о браке с ее двойняшками. Вторая кадина Селима резко воспротивилась этому, заявив, что ее дочери еще слишком молоды, их организм не сформировался и они пока не способны рожать. Да и сами девушки, мягко говоря, не обрадовались перспективе быть выданными замуж. Со слезами на глазах они умоляли отца не разлучать их и сказали, что, когда им придет пора выйти замуж, пусть это будет один мужчина на двоих.

Селима нельзя было назвать нечутким человеком и отцом, и, хорошенько поразмыслив над этим, он решил, что было бы, пожалуй, не так плохо отдать дочерей замуж за одного полезного человека. Во всяком случае, преимущества этого шага перевешивали недостатки. Он дал дочерям и жене свое согласие, и до поры до времени этот вопрос был снят.

Тем временем в голове Сайры родился один небольшой план в отношении друга Сулеймана Ибрагима, который вернулся в Константинополь. Она видела, как сын скучает по другу. Однажды вечером, когда Селим с кальяном отдыхал в ее покоях, она решила действовать:

— Помнишь Ибрагима, который дружил с нашим Сулейманом в Крыму? — Селим утвердительно кивнул. — Так вот, юноша вернулся жить к отцу в столицу. Старик пытается сделать из него купца, из-за чего мальчик очень несчастен.

— Долг сына — во всем повиноваться воле отца, — ответил принц.

— Но это все равно что заставить нашего Сулеймана стать торговцем! — горячо возразила Сайра. — Ибрагим умен и образован. И если ты позволишь мне высказать мое мнение…

— Продолжай, дорогая, — сухо произнес Селим.

— Ибрагима необходимо готовить к государственной службе. Однажды он может принести нам очень много пользы, — торжествующим голосом закончила свою мысль Сайра.

— То есть ты хочешь, чтобы Ибрагим продолжил свое образование в школе принцев?

— А почему бы и нет? Когда мы жили в Крыму, он посещал занятия вместе с Сулейманом. Учителя отзываются о нем очень хорошо, подчеркивая его способности. Да и Сулейман обрадуется, вновь увидев друга детства.

— Нельзя допустить, чтобы чужой человек занимался вместе с султанскими наследниками. Жизнь во дворце Лунного света осталась позади, — сказал Селим. — Впрочем, я не против того, чтобы Ибрагим и Сулейман продолжали вместе военную подготовку. Пожалуй, можно будет устроить и так, чтобы Ибрагим посещал некоторые занятия в школе принцев. Некоторые.

Сайра не согласилась с этим, но муж был неумолим.

— Отец вправе решать судьбу сына, и он уже решил ее. Я не собираюсь вмешиваться в их семейные дела. Сайра обиженно поджала губы.

— Но для его семьи будет большая честь, если мы проявим к юноше интерес.

— Хватит, — весело отмахнулся принц. — Ты самое очаровательное создание в мире. Тебя учили доставлять радость мужу, а что получается? Кого я перед собой вижу? Очаровательного паучка, который плетет дворцовые интриги. Ты обо мне должна заботиться, дорогая. У меня уже, между прочим, пересохло во рту, так хочется поскорее испить нектар твоих губ.

Глаза ее заблестели; он вытащил заколки из ее волос, которые тут же заструились по плечам роскошными волнами.

— Я никогда не устану от тебя, — прошептал принц, коснувшись ее губ легким поцелуем. — Ты мне никогда не наскучишь, как остальные женщины. Каждый раз ты другая, новая… Интересно, что же это за страна такая Шотландия, которая производит на свет таких женщин? Ты моя раба, и в то же время я не знал еще женщины свободнее тебя. Ни одному мужчине не дано быть твоим хозяином.

Сайра тихонько рассмеялась и устроилась рядом с принцем.

— Может быть, дело в шотландском климате. А может, я просто беру пример со своих кошек, которые приспосабливаются ко всем жизненным ситуациям. А может… — уже серьезнее проговорила она, — я просто хорошо знаю, что однажды стану султанской валидэ и, если сейчас опущу руки и начну почивать на лаврах, в будущем не буду достойна этого высокого поста.