Будь моей - Линдсей Джоанна

— Ты что, не слышал? — крикнули из-за двери. — Павел сказал, чтобы я не открывал дверь никому, кроме него, а ты не он. Придется тебе подождать до утра, чтобы посмотреть на этих красавцев, так же как и всем остальным.

— Он считает тебя одним из местных, — зашептала Александра. — Сыграй на этом.

Василий считал это пустой тратой времени, но сделал еще одну попытку.

— Меня послали тебя сменить, — крикнул он, — чтобы ты мог выпить со всеми. За дверью захихикали:

— Славная затея, но при мне есть кувшин пива и приказ атамана.

Последние слова были едва слышны: судя по всему, сторож ушел в дальний конец конюшни.

— Сделай же что-нибудь, — приказала Александра.

— Что ты предлагаешь?

— Ты ведь сумел справиться с нашей дверью. Василий фыркнул:

— Забудь об этом. Это свежее дерево, и я не собираюсь ломать руки из-за твоих чертовых лошадей. Мы сделали, что могли, а теперь уходим. А если ты будешь упрямиться, я потащу, тебя силой.

— Но…

— До утра твои лошади никуда не денутся, и, кстати, им намного теплее, чем нам. А теперь так: или мы возвращаемся в свою лачугу и примиряемся с неудачей, или уезжаем, чтобы появиться завтра с вооруженным эскортом и забрать твоих лошадей силой. Другого пути нет. Выбирай.

Александра помедлила, но в конце концов сказала:

— Не хочется оставлять своих «деток» с чужими даже на одну ночь, но, наверное, ты прав: завтра утром у нас будут хоть какие-нибудь козыри. Ладно, поедем искать наших людей.

Василий вздохнул. Принимая во внимание, что он снова начал замерзать, ему почти хотелось, чтобы девушка предпочла вернуться в хижину.

Глава 23

По всему выходило, что их все радио бы спасли, останься они в деревне чуть дольше. По крайней мере Александре хотелось так думать, потому что сама мысль, что она обязана Василию своим спасением, была ей ненавистна. На узкой горной тропинке недалеко от деревни они встретили Лазаря и троих спутников Василия.

— Не очень-то вы спешили, — приветствовал их граф, и брови его друга от удивления поползли вверх.

— Ты полагаешь, легко отыскать вас, когда все замело снегом? Даже овчарка Александры не могла взять след на этой дороге.

— Как же вы здесь очутились?

— Я вспомнил, что неподалеку гнездо Лятцко, и собирался попросить у него помощи или купить ее, что более вероятно, но не ожидал встретить здесь вас.

— Почему бы и нет? — возразил Василий. — Ведь он считает эти холмы своей территорией.

— Мне и в голову не пришло, что он осмелится обрушить на себя гнев царствующего дома Кардинии.

— Лятцко, может, и не настолько безумен, но Павел, будь он неладен, именно таков, а сейчас в этом курятнике он за петуха, к сожалению, — ответил Василий.

— Ну, тогда все ясно, — сказал Лазарь. — Наверное, он надеялся, что и Штефан в нашей компании?

— По правде говоря, он хотел получить только лошадей, а кто там при них, и понятия не имел. Лазарь нахмурился:

— Тогда как же вы оба оказались у него? Золотистый взгляд Василия скользнул по Александре, и он насмешливо ответил:

— Потому что моя прелестная невеста не придумала ничего лучшего, как взять шестерых бандитов голыми руками прямо на пороге их дома.

— Я не знала, что мы уже в деревне, — примиряюще пробормотала Александра.

Граф ничего не ответил, что само по себе говорило о многом, и продолжал в упор смотреть на нее.

Лазарь попытался скрыть усмешку, но, заметив, что эскорт тоже усмехается, улыбнулся во весь рот, и румянец на щеках Александры запылал ярче.

Лазарь прочистил горло, чтобы привлечь внимание Василия:

— Так где же лошади?

— Заперты.

— Но не надолго, — прибавила Александра. — Вы пятеро…

— Прекрати, Алин, — перебил Василий: судя по всему, его терпению пришел конец. — Возможно, ты еще полна сил, но я уже при последнем издыхании.

— Выходит, так, — бросила она, не скрывая отвращения.

Мрачный взгляд Василия должен был бы сразить ее, но она удержалась в седле — только вздернула подбородок и сердито оглянулась назад, но граф слишком озяб, чтобы тратить время на такие поединки.

Он тяжело вздохнул:

— Возможно, что Павел достаточно пьян, чтобы заметить, что нас немного, но все же, вероятно, не настолько, чтобы проявить благоразумие и снизить цену. А если ты воображаешь, что я заплачу за лошадей, сколько он запросил, ты не в своем уме.

Александре тоже не хотелось бы, чтобы он заплатил слишком много, потому что тогда она осталась бы у него в долгу.