Много шума вокруг волшебства - Райс Патриция

Цветы и комплименты, вспомнил он. Нужно дать ей и то, и другое. Чем еще мог он отблагодарить ее за неоценимую помощь?

Трев направил пестро раскрашенный фургон по проселочной дороге, предпочтя ей основную. Приблизившись к деревне, он заметил в ней еще больше изменений по вине близко лежащего моря. Вместе с частью берега оно смыло и хижины. Он уже знал, что таверна, в которой он обычно останавливался с Джорджем и его друзьями рыбаками, давно превратилась в груду камней.

Он направил лошадей вверх на холм к гостинице, где в последний раз нашел Джорджа. Высокие узкие дома, выстроившиеся вдоль улицы, закрывали вид на гавань, так что он не мог разглядеть, здесь ли его корабль.

Трев въехал через задние ворота во двор конюшни таверны «Черный лев» и привязал лошадей позади уборной. Ярко раскрашенный фургон запылился и покрылся шлепками жидкой грязи, так что выглядел пустым и заброшенным. Он просунул голову в дверцу, чтобы посмотреть, как там его пассажирка.

– У вас все хорошо?

Ее рыжеватые волосы поблескивали под падавшими в верхнее оконце солнечными лучами.

– Хорошо, все хорошо. Возвращайтесь поскорее, чтобы мне не пришлось вас искать.

– Обязательно заприте дверь, здесь не самое приятное соседство, – предостерег он, согретый ее словами. Давно ему не приходилось слышать, чтобы женщина беспокоилась о его благополучном возвращении.

Трев дождался, пока она задвинет засов, после чего пересек двор, направляясь к черному входу гостиницы. Если дед объявил за его поимку награду, то он отдает себя прямо в руки солдат, осмелившись появиться там, где его знают. В кухне не могло быть его знакомых, поэтому он изобразил на лице хитрую цыганскую усмешку и вошел в помещение, где над плитой поднимались клубы пара.

Худая служанка бросила мыть посуду и испуганно уставилась на него. Повариха тут же обернулась, поймала ее взгляд и окриком приказала ей вернуться к работе, а сама двинулась на чужака, воинственно размахивая деревянной поварешкой.

– Пошел вон, цыганское отродье! Проваливай отсюда! Не хватало, чтобы ты отравил мои бисквиты!

Цветы и комплименты, напомнил себе Трев, и низко поклонился толстухе. Он протянул ей желтый цветок, сорванный во дворе, и ослепительно улыбнулся.

– Вижу, такой ловкой леди вряд ли понадобятся услуги жалкого лудильщика. Здесь не найдешь ни одного горшка, не начищенного до блеска!

Это было жуткой, лживой лестью! Кухню загромождали закопченные и жирные горшки и кастрюли. Повариха только подозрительно фыркнула на его комплимент, бережно положив цветок на грязный стол. Трев взял одну из старых кастрюль, валявшихся рядом.

– Но если миледи пожелает, я могу залудить вот эту дырку, тогда как заказчик должен платить за любую работу, вам я починю всю посуду бесплатно, если только вы позволите мне предложить мои услуги вашим гостям.

– А что моим гостям может понадобиться от лудильщика? – спросила она раздраженно, хотя было заметно, что ее соблазняла возможность без затрат починить посуду.

– А я еще умею чинить цепочки для часов и всякую упряжь, – заявил Трев. – У меня есть девушка, которая согласится выйти за меня замуж, если я куплю ей золотое колечко. Вы не откажетесь помочь влюбленному Цыгану?

Толстая повариха уже более снисходительно посмотрела на Трева.

– У нас и пытаться нечего, лучше тебе пойти к богатым. Так и быть, попытай счастья в таверне, а за это залуди мне вот эту сковородку.

И она с победоносным видом сложила руки на могучей груди. Трев мечтал треснуть этой сковородкой по ее грязному чепцу, но только благодарно ей улыбнулся.

– Конечно, моя добрая леди. Вот только найду свои инструменты.

И вместо того чтобы выйти через заднюю дверь, он быстро прошел через кухню в коридор, который вел в переднее помещение гостиницы. Повариха чертыхнулась ему вслед, но он не обратил на нее внимания. Ему важно было не попасться на глаза солдатам.

Приоткрыв дверь, Трев осторожно заглянул в зал. На скамьях ни одного красного кафтана… и вообще ни одного человека. Но из таверны, находящейся в глубине постройки, доносились мужские голоса и вырывались клубы удушливого табачного дыма. Солнце еще не зашло, так что рыбацкие лодки вряд ли вернулись с моря, но старики уже поджидали их.

Трев тихонько пробрался по второму коридору и прислонился к стене, довольный, что черная одежда делает его незаметным в темноте. Старательно прислушиваясь к разговорам, он вдруг уловил знакомый голос: