Невинное развлечение - Куин Джулия

— Я подожду ее, — произнес Алексей как обычно, почти без выражения.

— Сделайте одолжение, — радушно согласился Гарри и указал на кресло напротив дивана. За это он получил еще один яростный взгляд, наверное, вполне заслуженный, поскольку он не имел права вести себя в этом доме как хозяин.

И все же это было безмерно забавно.

Алексей поднял фалды и сел с плотно сжатым ртом. Он уставился прямо перед собой, явно намереваясь совершенно игнорировать Гарри.

И Гарри это вполне устраивало, он и сам не горел желанием общаться с принцем. Он чувствовал легкое превосходство. Ведь это его Оливия решила поцеловать, а вовсе не принца, несмотря на то, что Гарри не обладал королевской кровью, аристократической фамилией и вообще ничем столь дорогим сердцу Алексея.

И если сложить это чувство с текущей директивой военного министерства, каковую вполне можно было интерпретировать, как указание сделать все возможное, чтобы оказаться занозой в… боку русского принца, то…

Гарри Валентайн никогда не пренебрегал своим патриотическим долгом.

Гарри привстал, взял со столика «Мисс Баттеруорт», снова сел, нашел место, где они остановились позавчера, с несчастной Присциллой и гибелью ее родни от оспы, и запел, не открывая рта.

Хммм хмммм хмммм хмммммммм хм хм…

Алексей бросил на него резкий раздраженный взгляд.

— «Боже, храни Короля», — проинформировал Гарри, — если вы интересуетесь.

— Не интересуюсь.

— Боже, храни нашего великолепного короля,

Да здравствует наш благородный король,

Боже, храни короля.

Губы принца шевельнулись, но зубов он так и не разжал.

— Мне знакома мелодия.

Гарри запел чуть громче.

— Пошли ему ратных побед,

Счастья и славы,

Да правит он нами долгие годы.

Боже, храни короля.

— Прекратите это адское пение.

— Я всего лишь выражаю патриотические чувства, — заметил Гарри и тут же продолжил: — Господь наш, восстань,

Рассей врагов его,

И приведи к погибели.

— Были бы мы в России, я бы добился вашего ареста.

— За то, что я пою гимн родной страны? — изумился Гарри.

— Мне не нужны были бы иные причины, кроме моего желания.

Гарри обдумал эту информацию, пожал плечами и продолжил:

— Смешай их замыслы,

Развей подлые уловки,

На тебя уповаем,

Боже, храни всех нас.

Он остановился, решив, что последний куплет можно опустить^[25]. Он предпочитал закончить на «подлых уловках».

— Мы очень простые, открытые люди, — заявил он принцу. — Если вы желаете быть включенным во «всех нас».

Алексей ничего не ответил, но Гарри заметил, что руки у него сжались в кулаки.

Гарри вернулся к «Мисс Баттеруорт», решив, что эта часть шпионской профессии ему даже нравится. Он так не наслаждался, раздражая другого человека, с тех пор как…

Да, никогда.

Он улыбнулся сам себе. Даже изводить сестру ему было менее приятно. А что касается Себастьяна, так тот никогда и ни к чему не относился серьезно, его было почти невозможно вывести из себя.

Гарри промычал первые несколько аккордов «Марсельезы»^[26], только чтобы проверить реакцию принца (великолепная, багровая от гнева физиономия), и устроился читать. Он перелистнул несколько глав, решив, что его мало интересуют детские годы Присциллы Баттеруорт, и остановился на странице 144, похоже, описывавшей безумие, оскорбление, побои и слезы — все что нужно для отличной новеллы!

— Что вы читаете? — неожиданно спросил принц Алексей.

Гарри с отсутствующим видом поднял глаза.

— Простите?

— Что вы читаете? — рявкнул принц.

Гарри перевел взгляд на книгу, потом обратно на принца.

— У меня возникло впечатление, что вы не желаете со мной разговаривать.

— Не желаю. Но мне любопытно. Что это за книга?

Гарри поднял книжку повыше, чтобы принц Алексей смог увидеть обложку.

— «Мисс Баттеруорт и безумный барон».

— И она популярна в Англии? — усмехнулся Алексей.

Гарри на минуту задумался.

— Не знаю. Ее читает Леди Оливия. Я решил, что тоже могу почитать.

— Это не та книга, о которой она сказала, что ей не понравится?

— Думаю, да, — проговорил Гарри. — Я с ней полностью согласен.

— Почитайте мне.